— Не было никаких сообщений о пропавшем самолете? — спросил Джекоб.
— Нет, — медленно, нараспев, произнес Карл, всем своим видом показывая, что напряженно думает, — Что-то не припоминаю.
Он вновь взглянул на меня.
— Так вы слышали только рев двигателя? Но ничего не видели?
Я силой заставил себя кивнуть.
— Тогда это могло быть и что-то другое. Мотоцикл, аэросани или цепная пила. — Он жестом показал на юго-восток. — Может, Дуайт Педерсон что-нибудь ремонтировал.
Мы развернулись и бросили взгляд через поле, пытаясь рассмотреть ферму Педерсона. В нижних этажах дома горел свет, но сарай и другие надворные постройки уже затерялись в темноте.
— Если что-нибудь услышите, — проговорил Джекоб все с той же шутовской улыбкой на лице, — обязательно дайте нам знать. Мы могли бы показать место, где мы находились в тот момент.
— Я уверен, что такого рода информация уже давно просочилась бы, — сказал Карл. — Самолеты бесследно не исчезают, наверняка кто-нибудь заметил падение, если оно было.
Я посмотрел на часы, пытаясь завершить беседу, прежде чем Джекоб скажет еще хоть слово.
— Наверное, вам не терпится побыстрее добраться до дома, Карл. Уже шестой час.
Вздохнув, он покачал головой.
— Мне сегодня допоздна работать — канун Нового года и все такое. Раздолье для нетрезвых водителей. — Он взглянул на Джекоба. — Надеюсь, ты не из их числа.
Улыбка исчезла с лица Джекоба.
— Нет. Вам не стоит беспокоиться на мой счет.
Карл задержал на нем взгляд, словно ожидая услышать еще что-то. Потом повернулся ко мне.
— Как самочувствие Сары? Она ведь скоро должна родить, если я не ошибаюсь?
— В конце января, — ответил я. Жена моя была на восьмом месяце беременности нашим первым ребенком.
— Передавайте ей мои поздравления с Новым годом. — Карл начал закрывать окно. — И скажите Лу, чтобы в следующий раз не был таким робким. Я не кусаюсь.
Пока мы садились в машину, Карл уже отъехал. Он продолжил путь на запад, удаляясь от Ашенвиля.
— Надо немного выждать, Джекоб, — сказал я. — Не стоит следовать за ним. Поворачивай обратно, в город.
Джекоб завел двигатель. Ему не сразу удалось развернуться на узком шоссе.
— Езжай медленно, — проговорил я, опасаясь, что, если мы поедем быстро, пачки денег вылетят через дыру, что зияла у нас под ногами.
Все какое-то время молчали, но, когда грузовик выбрался на нашу дорогу и мы уже ехали по мосту через речку Андерс, я не выдержал:
— Чья это была идея? Спросить про самолет?
Я подался вперед, чтобы видеть их лица. Лу сидел посередине, у него на коленях устроилась собака. Он обхватил ее обеими руками и прижал к груди. Ответа я так и не дождался.
— Твоя идея, Лу? — Я хотел задать вопрос как можно тише и спокойнее, чтобы они прочувствовали весь ужас того, что натворили, но голос выдал меня, прозвучав резко и злобно.
Лу пожал плечами.
— Мы вместе придумали.
— Зачем? — спросил я.
— Чтобы выяснить, разыскивают ли самолет, — выпалил торжествующим тоном Джекоб, явно уверенный в том, что переплюнул меня в ловкости и находчивости. — И не только поэтому. Теперь, если начнутся поиски, Карл в первую очередь обратится к нам. А мы уже будем во всеоружии.
— Вы только что решились украсть три миллиона долларов и первое, что делаете, — бежите с расспросами к шерифу. Неужели вам это не кажется, мягко говоря, глупостью?
— Зато мы выяснили, что самолет никто не ищет, — сказал Джекоб. — А если бы не спросили, так никогда бы и не узнали этого.
— Эх Джекоб, ну как ты не понимаешь, что идея ваша — дурацкая. Если самолет найдут сейчас и выяснится, что пропали деньги, шерифу не составит труда вычислить, чьих это рук дело.
— Но в том-то и заключается наш расчет. Если бы мы взяли деньги, то ни за что не стали бы заводить с ним разговор о самолете — это же логично!
— Обещай мне, что больше подобных экспромтов не будет.
Он улыбнулся.
— Неужели ты не оценил, как тонко мы все обыграли? Ведь, задав ему вопрос о самолете, мы стали его помощниками.
— Это было очень рискованно, — не унимался я. — И глупо.
— Но сработало же. Мы выяснили…
— Это не игра, Джекоб. Мы совершили преступление. За свой сегодняшний поступок мы можем угодить за решетку.
— Хватит тебе, Хэнк, — вмешался Лу. — Никто не собирается отправлять нас за решетку. Все мы чисты перед законом, криминала ни за кем не числится. Любой на нашем месте поступил бы точно так же.