От полноты чувств в венах забурила кровь, качая в сердце подзабытое тепло и нежность. Честно говоря, не ожидал от девушки такого предложения. Думал, придется уговаривать комсомолку и просто отличницу соврать следствие.
— Подожди, а как же доктор дядя Коля? Он же дома был. И бабушка твоя? — вспыхнуло в сознании, и идея перестала мне нравиться.
Втягивать в круг вранья кучу народу последнее дело. Решено, скажу, от шока выскочил и пошел куда глаза глядят. Очнулся в дальнем углу парка на лавочке в конце дня. Пришел в себя и вернулся в больничку. Знаю я одно местечко, мы там с пацанами халабуду строили. Там шикарные заросли акации и про скамейку мало кто знает, она скрыта от глаз.
— Доктора дядю колю? — хихикнула девушка. — Ты так смешно сказал. Папу так наш маленький сосед называет. Тоже, кстати, Леша. Сын папиного друга дяди Степы Лесового. Ой, — Лена рассмеялась. — это ты от меня научился, да?
За эти тридцать секунд я едва заново не поседел, ругая себя последними словами. Вот на таких вещах, Леха, шпионы и проваливаются! Я, конечно, не разведчик и не иностранный агент, но взрослые парни к уважаемым докторам так не обращаются и не называют. И тут я вспомнил, где мог слышать такое обращение к Николаю Николаевичу.
— А, так мы его с Федром видели. Тогда в парке. Он с мамой своей был. Они с Николаем Николаевичем разговаривали, когда мы пришли. Ну, и пацаненок, когда прощался, так и сказал. Забавно прозвучало. Вот, наверное, и отложилось. Извини.
— Ла ладно тебе, — девушка улыбнулась, погладила меня по щеке ладошкой. — Не за что извиняться. Это и вправду забавно звучит. Особенно, когда Лешик со всей серьезностью протягивает папе на прощание руку, чтобы пожать.
Точно! Воспоминание вдруг ярким метеором ворвалось в сознание. Точно, я же каждый раз жал соседу руку, начиная лет с четырех и всегда, покуда он был жив. Как батя научил, так всю жизнь и здоровался.
— Лен, — я взял девушку за руку. — Спасибо тебе. Это… хорошая идея. Я почти такую же придумал и хотел просить тебя о помощи.
— Но?..
— Но — нет.
— С родными я договорюсь, не переживай. Они нам помогут, — Лена отобрала у меня испорченную рубашку, оглядела со всех сторон. — Я, конечно, попробую что-то сделать…
— Да выбрось. На половую тряпку и то вряд ли сгодиться, — отмахнулся я. — Нет, Лен, это глупая затея. Скажу, что выскочил из дома, пошел в отделение, но от шока нашло помутнение и пошел бродить по больничному парку, а потом забрел в городской, нашел лавочку и проспал на ней, пока не пришел в себя.
— Ну, глупая такая идея, если честно.
— Зато почти честная и твоих подставлять не нужно! Ты, не обижайся, ты просто умница! Мало кто из девушек способен после таких новостей бежать на пожар, прихватив с собой на всякий случай одежду. За такую веру в меня тебя нужно обязательно поцеловать!
И я приступил к реализации своих слов.
— Леш! — когда мы, наконец, закончили целоваться. — Обещай мне только одно ладно?
«Ну, вот, а так все хорошо начиналось», — вздохнул я и отстранился от девушки, пытаясь заглянуть ей в глаза. Тусклый свет фонаря отражался от её зрачков и прятал мысли.
— Если в моих силах выполнить обещание…
— Я все понимаю. Твои цели они такие смелы е и благородные. Но, пожалуйста, можешь мне пообещать, что не будешь лезть на рожон без крайней необходимости?
— Могу, — с облегчением выдохнул я. — Всего-то. Я же стараюсь думать, прежде чем делать, — я чмокнул Лену в носик. — Ну что, пора прощаться?
— Думает он, — фыркнула девчонка. — В Лиманский свой ты тоже рванул, хорошенько подумав?
— Ну-у-у-у… — я почесал затылок. — Иногда я бываю внезапным.
Мы оба расхохотались, затем дружно сложили мои пострадавшие вещи, Лена всучила мне в руки пакет с крыжовником, и собирались расставаться, когда я сообразил: на дворе практически ночь, и девушке придется одной пробираться домой.
— Так, стоп. Пошли, я тебя домой провожу!
— Да ну тебя. Светло еще! — отмахнулась Лена, ноя видел ей приятно мое внимание.
— Светло не светло, уже темнеет. Еще минут десять и все, хоть глаз выколи. Ты через парк собралась домой?
— Ну, да, так короче. Там в заборе дырка есть. Я через нее. Так быстрее, чем в обход по Романа. Десять минут и я дома, не переживай.
О, да, сколько себя помню, пролом в больничной бетонной ограде заделывали десятки раз, но всегда находился таинственный кто-то, кто опрокидывал одну из плит, сокращая гражданам путь к медицинским корпусам.
Окончательно путь замуровали, когда по всей стране усилили меры по антитеррористической безопасности. И теперь на территорию центральной районной больницу (официальное название) можно попасть только через два пропускных пункта. Хотя я давно в той части парка не гулял в моем времени, может, добрые люди еще что-то придумали, чтобы сократить путь.