Я видел, как досада на лице Мики сменяется интересом.
— Ты далеко? — спросил он язвительно.
— На прогулку, — с тем же сарказмом ответил я.
Секунды две или три он размышлял.
— Ладно, черт с тобой, — сдался он наконец. — Эй, парни! Подъем!
6
Флаер мчался на предельной скорости. Куда — я не знал. Понемногу светало, но с этими северными рассветами не всегда поймешь, с какой стороны они подкрадываются. Этот, кажется, осветил мутное небо со всех сторон сразу. Мика держал машину в облаках, как будто это могло помочь нам остаться невидимыми.
Все были живы, никто даже не ранен. А в багажном отсеке бревном лежал связанный пленный.
Я сидел молча, бессмысленно мусоля в голове одну и ту же мысль: каким таинственным нервом я почуял опасность? До сих пор таких способностей за мной, кажется, не водилось. Однако я оказался прав: поднятая тревога не была ни ложной, ни несвоевременной. Мы успели.
Нет, но каков фрукт Мика!.. Не сказал мне, чем оборудован наш флаер. А был он оснащен мощным генератором инфосолитонов, да таких, каких я и не видывал. Пробиравшуюся по песчаной отмели команду имперских спецназовцев встретил не град пуль, не налетевшая им в лоб стальная плита с полуметровыми шипами и не четвероногая акула, годная лишь на то, чтобы пугать дилетантов, — бравых вояк, не успевших даже взять флаер на прицел, в одно мгновение накрыла шапка плотной пены. В ней они и утонули с головой. Только один успел применить дыхательную маску и был взят нами живым — прочие задохнулись гораздо раньше, чем растаял пенный холм. Инфосолитоны недолговечны, но существуют дольше человека, которому помешали дышать.
Я не стал спрашивать, почему Мика умолчал о генераторе, — догадывался, что получу в ответ примерно следующее: «Твоя безопасность — наша забота, а не твоя». Но подозревал, что эту штуковину под носовым обтекателем породили извращенные мозги Ромео и Игнасио.
А Мика, как оказалось, был озадачен той же главенствующей мыслью, что и я, поскольку спросил, чуть только мы удалились на достаточное расстояние от владений барона Сыроватки:
— Как ты узнал? Может, поделишься секретом?
— Сам удивляюсь, — вздохнул я, кажется, слишком напоказ. — Это и для меня секрет. Просто почувствовал.
— Мистика, значит? — прищурился он.
— Ты сам-то в нее веришь?
— Нет.
— И я нет, — сознался я. — Возможно, интуиция. А скорее, просто совпадение. Думал о том, как до нас могут незаметно добраться, и понял во сне.
— Испугался?
— Даже проснулся.
Я кривил душой. Не было в моих снах никаких озарений, и вовсе не во сне я увидел, как спецназ шлепает по соленым лужам отливной полосы среди осклизлых валунов и крохотных холмиков над норками морских червей, — эта картина внезапно и во всех подробностях встала перед моими глазами уже после пробуждения. Мике об этом было незачем знать: он бы испугался. Мне самому было не по себе.
А Мике следовало бы лучше контролировать свою идеомоторику. На его месте я бы тоже не поверил, но зачем показывать это?
— В любом случае нам повезло, — заключил я. — Тебе знаком наш пленник?
— А тебе? — Мика наверняка знал ответ.
— Он дважды арестовывал меня.
— Граф Леонард, — кивнул Мика. — Известная личность. Земель и вассалов не имеет, а предан императору душой и телом. Вот как такое может быть?
— Верный пес тоже не имеет вассалов, — сказал я, — если не считать блох.
— Они не вассалы, а человек — не пес.
— Смотря какой человек. Этот служит не столько за жалованье, сколько за ласку. Что, не укладывается в голове? Ну ладно, не только за ласку. Еще за страх, который он внушает при дворе. Ему герцоги первыми кланяются. Чем не стимул служить на совесть? Покопайся в истории, найдешь чертову уйму таких псов.
Мика только выругался. Может, он в глубине души считал, что все люди на свете должны быть похожи на него? Но с кем бы тогда мы сражались?
Некоторое время мы летели молча.
— Что ты собираешься с ним делать? — спросил я.
— Допросим, а там… — Мика дернул щекой.
Понятно. Ликвидировать. Леонард пожалеет, что сумел выбраться из пены наподобие Афродиты.
Хорошо, что в багажном отсеке не слышно, о чем говорят в кабине. Впрочем, пленник, конечно, не питает иллюзий.
— Я бы хотел присутствовать.
— ?..
— Не на ликвидации, — уточнил я. — На допросе.
— Зачем?.. — Мика помедлил, подумал. — Хотя… почему бы нет. Не советую, но… твое дело.