«А ведь он собирался продержать меня еще сутки в том рыбном сарае! — сообразил я. — Наверное, для того, чтобы я как особо ценный для агитации народных масс организм оказался подальше от реального дела и вообще не путался под ногами у серьезных людей».
Дважды сукин сын!
Мика благоразумно не показался мне на глаза. А Джоанна влетела в помещение веселой пташкой и с радостным визгом повисла у меня на шее.
— Живой… — шептала она, покончив с первыми поцелуями, и все гладила, гладила подушечками пальцев мое лицо. — Господи, живой…
Я обнимал ее, ощущая волну тепла, стремительно, против всех законов теплопередачи, вливающуюся в меня от ее тела, и чувствовал себя влюбленным дураком. Но это ни капельки не портило мне настроение. Может быть, счастье неотделимо от толики глупости?
Не знаю, сколько прошло времени. Думаю, что не очень много, но я успел несколько раз блаженно умереть и радостно ожить.
Джоанна пришла в себя раньше.
— Тут ужасно, — деловито сообщила она, ища глазами разбросанную одежду. — Худшего места я не видела. Живу в каморке с пятью злыми тетками, хорошо еще, что они приходят только ночевать… Холодно, мрачно, один сортир на четыре бокса, ванны вообще нет… А тебя что, тут поселили? Можно я переберусь к тебе? Слушай, а найдется поблизости какой-нибудь душ?.. Почему от тебя воняет рыбой? Ты командовал налетом на рыбный комбинат, да? Я видела тебя в новостях Сопротивления, ты лез под пули… Не надо, а? Обещай мне, что больше не будешь…
— Чего не буду?
— Рисковать, вот чего!
— Не очень-то я и рисковал…
Джоанна, конечно, не поверила. Пришлось пообещать, что буду паинькой.
— А сможешь? — лукаво спросила она.
— Теперь — придется, — ответил я, как мне казалось, честно.
— Поклянись.
— Не люблю клясться.
— А ты все-таки поклянись.
Где логика у этих женщин? Ведь ей должно быть понятно: события позовут — и я начну вертеться то ли как земной зверь белка в колесе, то ли просто как ошпаренный. Хотя… я ведь не участвую в воздушной атаке. Мне придется торчать тут, в норе под горой, и я вряд ли подвергнусь риску…
— Ладно, — сказал я, — клянусь.
Она внимательно посмотрела мне в глаза и аж засветилась от удовольствия: научилась уже понимать, вру я или нет. А я и не врал. Откуда мне в тот момент было знать, что я окажусь клятвопреступником?
Зато чего у женщин не отнять, так это таланта ориентироваться в жилом пространстве и по возможности обживать его. Едва одевшись, Джоанна в три минуты обнаружила поблизости «удобства» в виде туалета и даже душа. И не более пяти минут ей понадобилось, чтобы на рысях смотаться в свою каморку за вещичками и вернуться.
— Я первая! — и, кинув сумку на пол, с полотенцем на плече она упорхнула за дверь. Через минуту сквозь пространство штольни и даже, кажется, сквозь скалу донесся ее истошный визг. Немедленным результатом был мой спринт и ушиб о дверной косяк.
Душевая кабина тут и вправду имелась. Джоанна стояла в чем мать родила, а из рассекателя душа так и хлестала вода.
— Холодная!..
Я потер ушибленное плечо. Ну да, вода холодная. И неудивительно. Откуда здесь взяться горячей? Наверное, столетия назад, когда под этой горой прятался то ли подземный завод, то ли секретная база, в душевые подавалась и горячая вода, а потом трубы и котлы, естественно, обратились в ржавую пыль. Когда подпольщики принялись восстанавливать и обживать базу, они в первую очередь занялись главнейшим, а до мелких удобств у них просто не дошли руки. И не дойдут, кстати.
Я не стал излагать жене все эти соображения — просто скинул одежду и полез под холодный душ смывать пот и остатки селедочного аромата. Задохнулся, ухнул, крякнул и мучительным усилием воли изобразил, что мне это страшно нравится.
— Хочешь ко мне?
— Еще чего! Псих!
— О, тепленькая пошла…
Соврав про тепленькую, я поймал Джоанну за руку и втащил под ледяные струи. Она вопила и брыкалась, пока не вырвалась. Я хохотал. Наконец расхохоталась и она.
— Убери лапы! Медведь белый! Знаешь, куда я сейчас хочу?
— Знаю, — сказал я. — На наш атолл. Наверное, там сейчас не жарко, а просто тепло. Посидеть на песочке, погреться… Сам бы не отказался.
— Как ты думаешь, это у нас еще будет? — задумчиво спросила она, драпируясь в полотенце.
— Может, будет и кое-что получше.
Зря я это сказал — у Джоанны вспыхнули глаза. Наверное, она предположила, что я после долгих ненужных раздумий согласился-таки принять трон от Братства штукатуров. Но я качнул головой, и она удержала рвавшийся с губ вопрос. Вообще-то я просто имел в виду, что наша жизнь когда-нибудь наладится. Понятное дело, после победы над Инфосом, если таковая вообще возможна.