Говорят, что желающий победить должен иметь святую, алмазной твердости веру в победу. Не было у меня этой веры раньше, не появилась она и сейчас. Откуда взяться алмазам с их твердостью? Нет во мне кимберлитовых трубок, нет драгоценных россыпей, есть только упрямство, отнюдь не алмазное. Пожалуй, ослиное. Числится в земной фауне такой зверь… И — надежда. Не более, но и не менее. Безумная вначале, она после взрыва Мерапи замаячила впереди уже не как зыбкий мираж, а как нечто в принципе достижимое и понемногу крепла с каждым нашим успехом. И все равно спокойная счастливая жизнь любящих супругов в обозримом будущем — это вряд ли…
Но пока у нас лишь конура в недрах стылой горы. Я мог побиться об заклад, что Мика уже договорился с комендантом базы: конура — только наша, даром что она четырехместная.
— Да, а как ты тут оказалась? — спросил я жену.
— Ты не рад, что ли? — прищурилась она.
— Я рад. Просто не ожидал тебя здесь увидеть.
— Да очень просто. Была на званом вечере у герцога Чадского, князь Оксенхаузен добился, чтобы меня включили в список приглашенных, он интересовался партией глушилок… небольшой партией, их все труднее толкать, у всех уже есть глушилки… короче, князь подводит ко мне одного виконта, тот делает условный знак…
— Штукатур? — догадался я.
— Ага. Увел меня потихоньку, завез в какую-то глушь, передал другому пилоту, и вот я здесь. Ловко, правда?
— Разумнее было остаться в Столице, — сказал я. — Базу могут накрыть.
Джоанна наморщила носик.
— Кто бы говорил о риске… Сам-то, а? Я видела, как ты бегал под пулями. Да все тебя видели, рыцаря без страха и упрека… Кумиру миллионов, значит, рисковать можно, а мне нельзя, так, что ли?
— Именно так.
— Вот уж не знала, что мой супруг такая жадина!
Я совсем уже собрался было прочесть ей нудную нотацию насчет того, что риск ради дела и риск ради прихоти — два разных риска, но тут меня посетила неприятная мысль.
— Слушай, дорогая, а чего хотят штукатуры? Не за мной ли ты приехала?
Она приложила палец к губам.
— Поступай как хочешь. Но…
— Ага, значит, ты приехала меня уговаривать?
— Уговоришь тебя, пожалуй… Черта с два. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. На что мне еще надеяться?
Это был уже другой разговор, и семейная склока не состоялась. Но стало ясно: Джоанну направили сюда ради того, чтобы понемногу обработать меня и в конце концов уломать. Старая карга Таврическая пуще прежнего держится за свой план сделать из меня императора на коротком поводке.
Ну, пусть. Мечтать, говорят, не вредно.
Я мельком подумал, что вывезти меня с базы — для этого одной Джоанны мало, должен быть еще минимум один человек плюс флаер. Но решил, что еще успею подумать об этом, потому что Джоанна спросила заботливо:
— Ты голодный?
— Слона съем. — В подтверждение данного тезиса мой желудок выдал музыкальную руладу. А и правда, когда я ел в последний раз? Не помню. Но точно еще до селедочного сарая.
— Слонов тут не держат, а каши дадут. Одевайся, покажу, где тут столовка.
В подземных норах лучше всего ориентируются крот, суслик и Джоанна. Когда-то и я мог с завязанными глазами пройти по всем лабиринтам служебных ходов Лунной станции, но, во-первых, Станция была моим домом, а во-вторых, это было давно. Так что я довольно скоро потерял направление, чего не скажешь о Джоанне. Она тут уже все разведала. Пункт приема пищи оказался, как и следовало ожидать, наскоро приспособленным пустым складом, но кашу там давали вкусную. Мне наложили с горкой. Меня узнали. На меня таращились. Джоанна сияла, словно я был какой-то немыслимой драгоценностью, данной ей во владение. «Драгоценность» тем временем усердно набивала желудок, стараясь не обращать внимания на произведенный ею фурор.
С ума сошли. Кумир им нужен? Ну глядите, как ваш кумир уплетает за обе щеки, ждите, что он вдруг отколет какую-нибудь штуку, о чем на старости лет можно будет рассказать внукам, да только не дождетесь…
— Леонарда помнишь? — спросил я, когда с едой было покончено и мы двинулись обратно.
— Конечно. — Джоанна передернулась.
— Мы его взяли. Он много чего рассказал и, надеюсь, еще расскажет. Мне туда, а ты дождись меня. Найдешь, чем заняться?
— Конечно. А меня с тобой не пустят? — Я покачал головой. Она вздохнула. — Ну ладно…
Когда я вошел, повторный допрос уже начался. Наш доморощенный особист задавал вопросы. Что известно императорской тайной полиции о союзе между подпольем и Братством вольных штукатуров? Отставить подробности, говори суть! А о готовящейся атаке на генераторы монад? Только то, что она готовится? Ты уверен?.. Стоп! Теперь Инфос — что думают ваши спецы о его состоянии?.. Леонард выплевывал слова, как автомат пули, и, кажется, горько жалел, что не родился скорострельным многоствольным пулеметом. Как же убийственно медлительна человеческая речь! Быстрее! Быстрее!..