— Вы удивительная пара! Столько молодости, энергии, чистоты чувств! Пусть никогда не омрачит вас печаль. Я хочу, чтоб ваша семья стала примером дружбы, согласия и глубокой любви!
Неужели же Родион Семёнович говорил всё это, чтобы Лариса закрыла глаза на недостатки Ивана?! Неужели же он лгал, считая, что они будут жить дружно и согласно?!
Первое время всё шло хорошо. Лариса, правда, знала, что Иван раздражителен, неуравновешен. Любой пустяк выводил его из себя, но его несдержанность и небрежную самоуверенность Лариса принимала за страстность недюжинной натуры. На людях он был неизменно внимателен к ней, и Лариса надеялась, что мягкостью и любовью она со временем преодолеет его упрямство и своеволие.
Спустя два года он стал готовиться к защите диссертации. Лариса отметила, что он стал слишком заносчив и слишком много говорил о себе: «я считаю», «я думаю», «я полагаю», «по моему мнению». Она сказала, что, не написав ещё своего труда, он не имеет права говорить так, будто бы он признанный учёный. Но Иван только покровительственно рассмеялся:
— Ты глупенькая! Это не бахвальство. Это уверенность в своих силах. Разве плохо чувствовать себя сильным?
Она промолчала.
Диссертация отнимала много времени; Иван стал возвращаться домой поздно. И постепенно как-то получилось, что он стал говорить с Ларисой мало, свысока, пренебрежительно. Потом он стал пить и являлся иногда в совершенно непотребном виде.
Ларисе сказали, что у него есть другая женщина. Она не поверила: досужие выдумки соседей, которые всё меряют на обывательский аршин. Увидели, что в семье Захаровых что-то неладно, и тотчас же объяснили на свой лад: любовница. Лариса не хотела выслеживать, дознаваться, искать подтверждений: если Ваня так низок, то ему сама жизнь вынесет приговор. Но чем смиренней она себя вела, тем наглее делался Иван.
Внезапно он объявил, что хочет ехать в совхоз и писать там диссертацию. Одним этим он разбил все подозрения Ларисы: наверное, он хочет всё изменить, наладить их жизнь, стать другим человеком. Не уехал бы он из города, если б у него кто-то был. Лариса верила, что на новом месте — в совхозе — они вернут своё утраченное счастье.
И вот все надежды рухнули. Иван ничуть не изменился, а стал ещё несносней. Для чего же она приехала к нему? Готовить обед? Стирать его бельё? Спать с ним в одной постели?
Лариса была так одинока, что ей хотелось пойти к кому-нибудь, выплакаться, спросить, что же ей теперь делать. Но здесь не было ни близких, ни друзей. В чьи двери постучаться, с кем поделиться своим горем? Каждому не раскроешь семейной тайны.
Да полно! Какая уж тут тайна! Все знают, как они живут. И разве же у них с Иваном семья? А раз нечего терять, то нечего и бояться.
Утром, проснувшись, Захаров торопливо поел и, даже не заметив, что глаза жены покраснели и распухли, ушёл, буркнув на ходу:
— Вернусь поздно. Деньги на столе.
Лариса решила пойти к соседке — к Наде Байтеновой. Она молода и всё поймёт.
Надя Байтенова всё видела и всё знала: не секрет же, как ведёт себя Захаров. Лариса ей нравилась, только Надя не понимала, как можно терпеть такие выходки мужа. Нелепо ждать верности от беспутного, а чуткости от себялюбца. Надя не удивилась, что Лариса пришла к ней. Она слушала смятенную и подавленную Ларису, радуясь, что в её глазах были не только слёзы — временами сквозь них пробивались гнев и решимость.
— У тебя большое горе, — сказала Надя, — тебе очень тяжело. Я знаю. Но тебе станет ещё хуже, если ты не будешь бороться.
— Бороться? — удивилась Лариса. — С Иваном?
— Нет, бороться за себя… Сидишь дома, переживаешь, никуда не ходишь, ничего не делаешь. Разве это жизнь? Это покорность, рабская покорность!
— Что же мне делать? — с отчаянием спросила Лариса.
— Надо идти к людям. Люди — это жизнь. В этом твоё спасение.
— Работать?
— Конечно!..
— Знаешь… я очень хочу работать! — вдруг обрадовалась Лариса.
— Правильно! Вот теперь ты мне нравишься. Что ты умеешь делать? Есть у тебя профессия?
Лариса растерянно посмотрела на свою собеседницу.
— Машину умею водить.
— Вот это хорошо! Ты знаешь Гребенюка?
— Нет.
— Это заведующий гаражом. Прекрасный человек. Я сегодня с ним поговорю, а завтра пойдём вместе: ему очень нужны водители.
Лариса влажными глазами посмотрела на Надю, слегка улыбнулась: ей хотелось поблагодарить, сказать что-то хорошее, но, побоявшись, что она расплачется, если заговорит, Лариса только крепко пожала Надину руку.
Вернувшись домой, она написала Родиону Семёновичу подробное письмо обо всём, что случилось в её жизни за последние годы.