Выбрать главу

И он качал теперь головой…

Он вставал, шел к буфету и покупал еще пива, сам выливая его из бутылки в кружку. Потом возвращался в зал, садился на прежнее место…

Когда, уже под вечер, ему надоело смотреть на улицу, мост, машины, он повернулся от окна к буфету — и удивленно повел бровью. Через стеклянную дверь он увидел, как в зале напротив, диетическом зале, официантки накрывали длинные, в белых скатертях, столы, расставляли закуски, вина…

«Наверное, — подумал Ваганов, — какой-нибудь банкет будет», — и улыбнулся с завистью.

А потом словно бы посветлело кругом, послышалась радостная, громкая музыка, начали приходить гости, они смеялись, шутили и проходили мимо зала, в котором сидел Ваганов, в диетический зал. Они даже и не обращали внимания на тех, кто сидел в другом зале, как будто это был собственный их дом, а не общественная столовая.

Потом что-то закричали, захлопали в ладоши, ударил туш, и Ваганов увидел, как по лестнице подымается смущенная пара — она в белом, он в черном…

«Вот оно что, — думал Ваганов. — Смотри-ка…»

Он сидел, пил пиво и глядел, как началось в другом зале празднество, все там смеялись, легки были сердцем, лилось шампанское, кричали: «Горько!»

В сознании у Ваганова что-то прояснилось, волнующее, ноющее чувство подымалось из груди в голову, заполняло ее, расширяло… Ему хотелось пойти поцеловать невесте руку, поздравить молодых с законным браком. Думалось, что у них, конечно, все по-настоящему, он от чистого сердца желает им счастья, много-много детей…

И тут кто-то знакомым, родным голосом сказал ему:

— Митя…

Он оглянулся и увидел, что рядом с ним стоит Лена и смотрит на него какими-то незнакомыми ему, странными глазами.

— Митя… — повторила она.

И устало присела с ним рядом, положив как бы враз потяжелевшие руки на стол, и протяжно вздохнула.

А он, как будто даже и не удивившись, начал говорить. И говорил, не останавливаясь, умно, глупо, путано, ясно, зло, добро, обидно, лестно, влюбленно… Она слушала, смотрела на него, гладила ему руку и думала; она смотрела на него, словно впервые видя этого человека, как бы открывая его для себя… Глаза у нее лихорадочно блестели; он не знал еще, что всю ночь она не спала и тоже думала, думала, надеясь и устрашаясь. Это было в первый раз, что он не ночевал дома. И столько, сколько она передумала о нем и о себе в эту ночь, она еще никогда не думала… Она слушала, смотрела на него, верила и не верила, гладила ему руку…

— Митя, — изредка повторяла она. — Митя…

И потом, много позже, им было уже все понятно, когда она тихо прошептала:

— Родной. Глупый…

СВАДЬБА

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Томка свернула за угол, шла разозленная, смотрела себе под ноги и тут — на тебе! — столкнулась с Ипатьевым. С «Ипашкой», как она его раньше называла — и ласково, и насмешливо, и зло, в зависимости от случая. Увидеть его теперь она не ожидала, забыла даже думать о нем — мало ли в жизни было, да сплыло, и вот — опять дороги пересеклись.

— Ну, явился не запылился! — усмехнулась она, осмотрев Ипашку с головы до ног. — Чего приехал-то?

Гена Ипатьев недавно уволился из армии в запас, стоял перед Томкой в полевой солдатской форме, в сапогах, с небольшим чемоданом в руках.

— Решил попроведать. Не чужие все же…

— Родственник нашелся! Ну держи хоть сетку, что ли. А то стоишь… — Она протянула ему сетку с продуктами, ручка сетки туго и режуще вошла в его ладонь.

— На неделю закупаешь? — кивнул он.

— На год. — Она еще раз внимательно оглядела его, будто убеждаясь, что Ипашка, как и она, не застыл во времени — менялся там, в далеких своих краях, на охране государственных границ Отчизны. До этого, сколько она помнила его еще по школе, что-то он не очень был силен в иронии. — Да, впрок запасаюсь, — сказала она, — чтоб таких, как ты, субчиков спокойно ждать по два года…

— Ждала меня?

— Спешила-падала.

— А почему на письма перестала отвечать?

— Слушай, ты откуда взялся такой? Поезжай, куда едешь, там тебе все расскажут.

— Еще поеду, успеется.

Она остановилась около подъезда, мимо них прошли трое парней, один из них, приложив два пальца к клетчатой фуражке, усмешливо, но по-свойски сказал: «Томик, привет военному арьергарду!» — на что Томка, не задумываясь, бросила в ответ: