– Ну и что будет, если вы вернете мне зрение? Жену я не увижу, этого не разрешит Слука. А стена в камере – это всего лишь стена в камере, как бы отчетливо ты ее ни видел. – Его заставила прерваться боль, хлестнувшая по вискам. – Пожалуй, слепота даже предпочтительней. Реальность не лупит тебя по зрительному нерву каждый раз, когда ты открываешь глаза.
– Нет у вас глаз, доктор Силвест! – Фолкендер что-то крутанул, и поле зрения Силвеста покрылось очень болезненными розовыми розетками. – А поэтому, ради бога, прекратите жалеть себя. Вам это не идет. Да и не факт, что вы еще долго будете пялиться на эти стены.
Силвест заинтересовался:
– О чем вы?
– О том, что скоро многое изменится, если то, что я слышал, хоть наполовину правда.
– Какие содержательные сентенции!
– Я слышал, что у нас вскоре могут появиться гости. – Свое уточнение Фолкендер дополнил новым болезненным уколом.
– Хватит говорить загадками. Когда говорите «у нас», вы кого имеете в виду? И что за гости?
– Все, что до меня доходит, – слухи, доктор Силвест. Я уверен, что в надлежащее время Слука сама вас подробнейшим образом проинформирует.
– Вот это вряд ли, – пробурчал Силвест, не питавший особых иллюзий насчет мнения Слуки о его полезности.
С момента прибытия в Мантель он пришел к твердой уверенности: Слука держит его здесь только ради кратковременного развлечения. Силвест для нее этакий сказочный зверь – усмиренный, но полезный только тем, что еще не успел надоесть. Едва ли она доверится ему в сколько-нибудь важном деле, а если и доверится, то лишь по одной из двух причин: или предпочтет собственной стенке живого собеседника, или придумает для Силвеста изощренную словесную пытку. Уже несколько раз Слука обещала погрузить его в криосон до тех пор, пока не придумает, какой от него может быть толк. «Я правильно сделала, что поймала тебя, – говорила она, – и я не утверждаю, что ты вообще бесполезен. Просто мне пока непонятно, как тебя лучше использовать в наших интересах. Но зато точно знаю: нельзя допустить, чтобы в своих интересах тебя использовали наши враги».
Из этих слов Силвест сделал здравый вывод, что Слуке плевать, останется он жив или нет. Живым он тешит ее самолюбие и в перспективе даже может принести какую-то пользу, если изменится баланс сил в колонии. С другой стороны, если его сейчас же умертвить, это вряд ли вызовет серьезные неприятности. С покойником даже проще иметь дело: он никогда не восстанет против тебя.
Но вот пришел конец его мучениям в бережных руках хирурга. Он вернулся в мир относительно мягкого света и почти приемлемых расцветок. Силвест часто подносил руку к глазам, медленно поворачивая из стороны в сторону, наслаждаясь ее плотностью и объемностью. На коже виднелись линии, о которых он напрочь забыл, хотя прошли лишь недели или считаные месяцы с тех пор, как его ослепили в тоннеле амарантийского города.
– Совсем как новенькие, – сказал Фолкендер, складывая инструменты в автоклав.
Перчатка с металлическими щупальцами отправилась туда в последнюю очередь. Когда Фолкендер снимал ее со своих женственных пальцев, она корчилась, будто выброшенная на песок медуза.
– Включи здесь освещение, – приказала Вольева своему браслету, когда лифт доставил их на тайный склад.
Ощущение собственного веса вернулось, как только кабина лифта стала сбрасывать скорость. Когда лифт остановился в зале, вспыхнул свет, и взорам предстали колоссы, спящие в ожидании своего часа.
– Где оно? – спросила Хоури.
– Подожди, – отозвалась Вольева. – Мне надо сориентироваться.
– Я не вижу никакого движения.
– Я тоже… пока.
Вольева прижалась к стеклянной стенке кабины и, склонив голову набок, попыталась заглянуть за угол того орудия, которое казалось самым большим. Ругаясь про себя последними словами, она заставила кабину спуститься еще на двадцать-тридцать метров и шепнула приказ, после чего пульсация красного света в лифте прекратилась, равно как и вой сирены.
– Посмотри, – сказала Хоури, когда наступила относительная тишина, – двигается или нет?
– Где?
Она ткнула пальцем почти вертикально вниз.
Вольева еще сильнее склонила голову, а затем скомандовала:
– Аварийное освещение, тайный склад, пятый квадрант. – Затем обратилась к Хоури: – Давай посмотрим, что надо этой свинье.
– Ты ведь говорила об этом не всерьез?
– О чем?
– О сбое в системе мониторинга?
– Конечно нет, – ответила Вольева и еще сильнее сощурилась, когда включилось аварийное освещение, залив ослепительным светом ту часть зала, что находилась прямо под ногами. – Это просто был оптимистический взгляд на вещи, который я очень быстро теряю.