— Я только по телевизору услышал, что он пропал, — пояснил Леха. — А паспорт мы с другом в лесу нашли. За грибами ходили. Потом вечером телевизор смотрим — а там говорят: «Банкир Митрохин пропал. Позвоните по такому-то телефону, если кто чего знает».
— Ну да, я знаю… — произнесла Галина. — Вознаграждение обещали. Так что вы не по адресу. Вам надо было по телефону звонить. Я вам, к сожалению, никакого вознаграждения выдать не могу. У меня только-только до зарплаты дожить, да и то не знаю, дадут ли в этот раз.
— Понятно, — кивнул Леха, — дело знакомое. А вы кем работаете?
— Учительницей. А вы, наверное, колхозник?
— Нет, — сказал Коровин, — я инженером работал на Машиностроительном. Но вот уж два года как на вольных хлебах.
Вообще-то надо было уходить. Все равно ничего хорошего тут не дождешься. И разговаривать не о чем. Опять же, зачем в этом городе засиживаться? Тем более, что тут всякие Бароны и Мослы бегают… И Котел где-нибудь в морге лежит.
А денег Леха уже заработал достаточно. Лишь бы только живым доехать.
Но тут банкирша-учительница предложила:
— Чаю хотите? Мне скоро на работу, все равно чего-то перекусить надо. Вы ж, очевидно, очень рано встали… Сейчас пять часов утра. Все равно не усну. Не откажетесь чаю попить?
Леха как-то неожиданно для себя согласился.
— Не откажусь.
Сняв ботинки, Леха прошел на кухню. Хозяйка зажгла конфорку, поставила чайник, вытащила из холодильника вареную колбасу — бывшую по 2-20, масло, а потом поставила на стол хлеб и сахар.
— Извините, больше нет ничего…
— Да что вы, — пробормотал Леха, — какие там извинения! Это уж вы меня извините, что приперся в такую рань. Напугал, наверное, да и известие принес невеселое.
— Да, невеселое, — вздохнула Галина, нарезая хлеб, — но не совсем неожиданное. Я знала, что так и будет. Задолго до того, как сообщили, что он исчез. Он сам себе эту судьбу выбрал.
— Как это?
— А когда в банкиры записался, тогда и выбрал. Я, правда, это попозже поняла.
— Странно, — заметил Коровин, — я-то, когда сюда шел, беспокоился, как вам этот листок показать… Вроде бы просто картонка с бумажками, а вот… Все-таки ведь я только паспорт нашел. А мертвого его не видел, врать не буду. Может, и жив, как думаете? Может, только ранен, а?
— Нет. Думаю, что нет. Хотя, если хотите знать, мне все равно, что с ним.
— Как это? — удивился Леха.
— Да так. С тех пор, как мы разошлись, он для меня не существует. Понимаете? Вообще не существует.
— Разлюбили? Вы извините, я так, попросту спрашиваю…
В это время закипел чайник, и Митрохина, заливая кипяток в заварку, задержалась с ответом. Леха думал, что она и вовсе отвечать не станет или скажет что-нибудь типа: «Это не ваше дело». Но Галина заговорила спокойно:
— Это сложная история. У нас вряд ли вообще была любовь. Так, что-то непонятное. Немного увлечения, немного расчета, немного страсти.
— А детишки? — поинтересовался Леха.
— Что детишки?
— Ну, все-таки двое у вас. Можно бы только из-за них и жить…
— Знаете, если откровенно, то мы их завели по чистой случайности. Обоих. Поленились предохраняться.
— А сейчас-то как, когда развелись?
— Он их себе забрал. Вы сами никогда не разводились?
— Разводился, — кивнул Леха, — я и сейчас разведенный.
— А нам, представьте себе, даже разводиться было лень. Так и не собрались за год с лишним.
— Понятно, — произнес Леха, хотя ни хрена не понял. Его-то баба в свое время последних денег не пожалела, лишь бы штамп из паспорта поскорее убрать. Даже алиментов с него не запросила. Тем более, что хрен эти алименты получишь, с неработающего…
Галина налила чай, сделала несколько бутербродов с колбасой и сказала:
— Ну, давайте кушать.
Леха степенно откусил кусочек бутерброда, хлебнул чайку, а затем спросил:
— Тут вот какое дело. Я бы вообще в город не поехал, если б не дружок мой, Сева Буркин. Он вчера утром сюда уехал и телефон с собой взял, который по телику передавали. А я этот телефон не помню. Только знаю, что на 34 начинается.
— 34-56-70? — предположила Галина.
— Во-во! Как я уловил, это не ваш, раз вы вознаграждения не даете. Значит, к вам он, Севка, зайти не мог. А вы сами-то знаете, чей это телефон?
— Знаю. Это телефон загородного дома. Там Митрохин жил последнее время. Он эту квартиру мне оставил, но прописан по-прежнему тут. Наверное, это Оля вознаграждение обещала.