— Ладно. Давай.
Серега завернул «Истину» в старые газеты, перевязал шпагатом и отдал Владику. Тот медленно, нехотя пошел. Все время хотелось бросить картину и бежать, сесть в «Москвич» и с места гнать под сто километров, чтобы Серега не догнал…
— Пока, — сказал Владик, уложив «Истину» на заднее сиденье.
«Москвич» презрительно фыркнул, прощаясь с этой немощеной, полудеревенской улицей, и, брезгливо покачиваясь на рессорах, покатил прочь.
У Сереги на душе стало спокойно и тихо. Теперь можно было идти на работу.
В КЛУБЕ
Понедельник, опять-таки 16.10.1989 г.
Завклубом поставил перед Серегой боевую задачу. Других этот товарищ ставить не умел — прежняя служба обязывала. Был Иван Федорович замполитом батальона, за двадцать пять лет выше не пошел и приплыл в родной город, где ему и дали работу, точнее, опять-таки поставили боевую задачу. Клуб и впрямь дошел до ручки при прежнем товарище, который за относительно небольшие, но вполне судимые хищения перешел в категорию «граждан». А Ивану Федоровичу, «Исходя из решений», предстояло ликвидировать «нетерпимое положение», вывести клуб из развала, сделать учреждением культуры, а в перспективе — как говорил сам бывший майор — «в дальнейшем наступать в направлении хозрасчета». Задача эта, если продолжать военные аналогии, была сравнима со следующей: мотострелковому взводу с приданным танком, без поддержки артиллерии, разгромить неприятельскую армию, форсировать пару рек размером с Днепр и в дальнейшем наступать на Берлин, имея целью им овладеть. Но Иван Федорович хорошо знал, хотя и не воевал по-настоящему, что в бою главное — связь, и прежде всего начал ее устанавливать, а также вести разведку. Разведка донесла, что в профкоме завода, на балансе которого числился клуб, председатель обожает рыбалку. Иван Федорович, позабыв об угрозе радикулита и ревматизма, пошел в «поиск» и взял «языка». Это было равносильно тому, чтобы взять в плен аж самого Кейтеля или хотя бы Гудериана. Дружба сразу пошла на пользу клубу. Поменялась мебель в кинозале, светильники, приехала откуда-то не новая, но вполне приемлемая аппаратура для дискотеки и набор инструментов для рок-группы. Майор установил также связь с «подпольщиками и партизанами». Некий Сема, ходя по острию ножа, называвшегося статьей 228 УК РСФСР, устраивал тайные просмотры видеофильмов. Как его «вычислил» майор, как обработал — секрет, но тем не менее в одном из забытых и давным-давно пустовавших помещений клуба был открыт видеосалон «Гласность», ще Сема крутил по семь-восемь сеансов на двадцать пять-тридцать человек чохом. Показывал он ту же «порнуху», которую объявили «эротикой», фильмы ужасов и боевики с Брюсом Ли, но статья 228 УК его уже ничуть не колыхала.
Далее Иван Федорович на почве любви к видео сошелся с юными гражданами городка. Брюс Ли Брюсом Ли, но мордобойные мероприятия надо было как-то систематизировать. Опять-таки, в глухом подполье, опасаясь статьи «О незаконном обучении каратэ», некий бывший прапорщик «спецназа» натаскивал сопляков всяким приемчикам. А в клубе были прекрасные, хотя и полузатопленные, подвалы. Майор связался с ВЛКСМ и военкоматом, нашел еще пару ребят из «афганцев» и создал под своей крышей военно-спортивный клуб. Прицепили его к ДОСААФ, стали проводить разные мероприятия… Отбирали в клуб ребят поздоровее, половчее, В ОСНОВНОМ' тех, кто и без всякого каратэ могли неплохо отделать. Собранные воедино мордовороты быстро сообразили, что теперь все прочие стаи в городе — тьфу, а клуб — их крепость. Десяток парней в голубых беретах и пятнистых комбезах поддерживали порядок на танцах. «Лишних» не пускали, если кто-то упирался и «выступал», быстро «вырубали» и, влив в рот стакан самогона, отвозили в вытрезвитель.
Чтобы пройти на танцы, нужно было выполнить два условия, быть трезвым, что считалось второстепенным, а самое главное — иметь при себе красненький «чирик». Человек, пришедший со стороны, скажем иногородний, мог пройти и за четвертной, если с ним не было кого-то из местных. Конечно, доход был не совсем «того», но зато приличный. Ведь нигде не указывалось: «Вход 10 руб.», просто на кассе уже почти с самого начала висело объявление «Билетов нет». Их действительно там не было. «Голубые береты» аккуратно распределяли их между своими по госцене. Симпатичная и не очень строгая девушка, конечно, могла пройти, но при определенных условиях… Об этих условиях ей довольно вежливо и корректно намекали. Если девушка оказывалась непонятливой и соглашалась, то подходил «кавалер», чья очередь была посещать «комнату сказок». Если все укладывалось в пятнадцать минут — дежурный по «комнате сказок», стоя за дверью, хронометрировал процесс — то «кавалер» ничего не платил. Если задерживался, то минута перебора стоила рубль. Довольно скоро все «непонятливые» перестали ходить на танцы. Сначала «комната сказок» была одна, но потом, когда Иван Федорович накопил достаточно средств, он оборудовал во всех кружковых комнатах так называемые «уголки отдыха» с мягкими диванчиками, и комнат стало десять. Теперь уже можно было сдавать их и на более долгий срок, и подешевле. Для «очень хороших людей» Иван Федорович бесплатно, чисто по-дружески, уступал помещения, сооруженные рядом с подвальными спортзалами и тиром. Там была сауна с бассейном три на три метра, ковры, зеркала и так далее., Тут сложилась нормальная, застойных времен обстановка… Где-то была гласность, какие-то мелкие и вздорные людишки даже писали в инстанции, чуть ли не в ЦК. Были и комиссии из обкома, и из облисполкома. Была какая-то статейка в прессе, точнее, письмо. Но были и ежегодные победы, и грамоты, и шквал негодующих откликов на статью под общим лозунгом: «Клеветников — к ответу!» И официальное заключение: заведующий клубом — истинный борец за перестройку, клуб его и «голубые береты» — ценный опыт в борьбе с молодежной преступностью и важный вклад в военно-патриотическое воспитание молодежи. И уже появилось решение «райкобры» и «горкобры» о создании филиалов военно-патриотического клуба во всех школах и ПТУ… Нельзя же душить начинание, не те времена!