Но рано или поздно уверенность всегда уходила. Причины могли быть самыми разными. Например, я помню, как однажды на Новый год, когда я был ещё в средней школе, в дверь нашей квартиры позвонил мужчина. Он звонил и другим людям в нашем коридоре, так как просто искал компанию для встречи Нового года. Я думаю, что пожилая соседка узнала его, как жителя из смежного блока нашего дома, и Мама согласилась впустить его в нашу крохотную однокомнатную квартиру. Он вёл себя полностью нормально и адекватно, но это не смогло утешить мою появляющуюся тревогу за свою маму. Я просто на просто не мог знать, что может произойти дальше, и меня беспокоила эта неожиданно возникшая ситуация и неизвестность. После того как он ушёл, он позвонил в дверь вновь через пару мгновений, чтобы спросить если я хотел бы погулять с ним как-нибудь. В тот момент мне стало очень неловко за своего отца, и я чувствовал, что я словно предаю его, просто оказавшись в данной ситуации. Мы с матерью вежливо отказались. После этого момента я должен был идти с московскими друзьями на улицу отмечать Новый год, как мы это делали в предыдущие годы. Но когда за мной зашёл мой лучший друг, я провёл несколько минут, отказываясь идти на улицу, так как я боялся за свою мать, боялся, что тот мужчина мог снова вернуться. В то время, я не мог сказать всю правду другу, так как мне было стыдно. Я просто отнекивался от гуляний, пока ему, наконец, надоело, и он пошёл праздновать с остальными без меня. Это был первый момент, когда моя связь с друзьями начала обрываться. Придя в школу после каникул, я снова начал иметь проблемы с речью и снова стал неуверенным в себе – о чём я постоянно помнил. Что касается того мужчины, то я больше никогда его не видел.
Впрочем, был и другой случай в начальной школе, когда я потерял друга по нелепой причине. Он был моим одноклассником, и мы часто гуляли вместе после школы, или играли в денди у него дома. Он жил далеко от школы и, я думаю, из-за этого он перешёл в другую. Однажды я пришёл домой после долгого гуляния и раздался телефонный звонок. Это был тот самый друг, который звал меня гулять. Тогда я, не подумав, сказал, что я уже погулял – я понял, как звучало это «я уже погулял» когда уже было поздно. Он повесил трубку и больше никогда не звонил. У нас тогда был старый барабанный телефон без определителя номера, а телефонного номера друга у меня не было из-за того, что, насколько я припоминаю, у него не было раньше телефона. Я не мог никак связаться с ним, и таким образом у меня не стало первого друга. Не уверен точно, но возможно много лет спустя я видел его и его бабушку, едя в трамвае недалеко от моей школы и дома. Он тоже увидел меня. Если это был действительно мой давний школьный друг, то он явно вспомнил меня и, судя по тому, что донеслось до меня из его разговора, помнил именно тот самый последний телефонный «разговор». Возможно, мне стоило подойти и извиниться, объяснив недоразумение, но я был тогда не в самой лучшей форме, да и не был уверен если это был он, так как прошло более десяти лет с тех пор, как мы виделись.
Глава 3. Свободное Падение
Мой первый серьёзный неверный выбор был сделал, когда мне было тринадцать лет. Если раньше у меня перед сном и были сексуальные фантазии о подругах – след моего детского сексуального опыта – то в начале восьмого класса у меня появилось настоящее половое влечение. И если раньше мои фантазии не мешали мне как-либо в жизни, то теперь я просто не мог не думать о сексе и девушках. Очевидным решением было бы искать себе девушку, но тут же в моей голове появилась и другая мысль – мысль о том, что из-за моих запинок в речи, ни одна девушка не захочет связываться со мной. Возможно, причиной того вывода была память о том, как в деревне на автобусной остановке мой друг В пел песню, явно направленную на высмеивание меня, и наша подруга, которая в принципе была мне симпатична, имела характерное выражение лица, говорящее о том, что она думала обо мне в тот момент.
И тут я вспомнил про то, что существует мастурбация…
Это был первый раз, когда я впервые начал сам трогать себя для получения сексуального удовольствия. Мне нравилось делать это с собой.
Думаю, это было примерто то время, когда многие люди, включая родственников, подруг и даже парней говорили мне, что я был красивым мальчиком. В одно время мама пыталась меня подбодрить по поводу моих проблем с речью, сказав, что девушки сами захотят со мной знакомиться, так как я был красивым. Потом в школе ко мне подошла одна из старшеклассниц, чтобы спросить если у меня был старший брат. В другое время моя тётя Зина спросила в кого я был такой красивый; тогда на кухне Большого Дома сидел мой отец, который был уже почти полностью лысым и полным человеком, и мне стало несколько неудобно перед ним. Моя двоюродная сестра пару раз отмечала мою красоту. Потом одна из моих деревенских подруг сказала, что я был очень красивым мальчиком. Мне запомнились эти слова, и я начал сам думать о себе, как о красивом парне. Безусловно, мне нравилось быть красивым, и мне нравилось, что девушки поглядывали на меня.