Григорий поморщился. Будучи владельцем собственной небольшой фирмы, специализирующейся на установке видеокамер и охранной сигнализации, он не любил пессимистов. Сам начинал с простых инженеров. Тяжело перестраивался, когда пришла пора переходить на вольные хлеба. Но, работая на государство, многого не получишь, да и нравилась ему свобода, ощущение Хозяина. Тоже, видимо, чувствовал Иван, когда ходил на охоту.
Эта часть рассказа из его жизни – со смешком, прибаутками, почти комическим передразниванием животных, – нравилась Григорию больше, и он думал, как бы ненавязчиво вернуться к этой теме, когда вдруг, откуда ни возьмись, прямо перед их носом через дорогу не пробежала кошка без хвоста.
– Ой, смотрите, – закричала Ольга, еще больше испугав и без того взъерошенное животное.
– Вороны, наверное, – сказал Иван, закинув голову вверх. – Они и собак гоняют. В заброшенном доме гнездо свили, а найти не могу. Ну, скоро придем.
До дяди Саши Ольга с Григорием добрались уже поздним вечером. Пришлось зайти к Ивану, оставить посылку – не тащить же ее с собой – пообедать, покормить собак. Когда постучали в ворота, им долго не открывали. Потом, наконец, вышла Ира, жена Саши, пригласила в дом. Младшие дети уже спали, и они устроились на летней кухне, соединявшейся маленькой дверцей с сараем, где Саша держал двух свиней. В огороде еще были куры, коза и трактор, что привело Ольгу в неописуемый восторг. Действительно, правда жизни оказалась много приятнее страшных слухов. Но посидеть толком не удалось. Ира разогнала их, ворча:
– Не вовремя вы, не вовремя, кабы вчера. А то завтра ребята сено косить собрались. Вставать надо рано. Туда еще ехать…
Саша с Григорием сошлись быстрее, чем жены. Разговорились о жизни.
– Старший мой полковника ждет. Скоро буду его звать «господин полковник», – расчувствовавшись после выпитой наспех водки, хвастался Саша. – Вам бы тоже детей завести. А, ну у тебя-то есть, а сестре моей не помешало бы.
Ира громко шикнула на мужа.
– Думай, что говоришь.
– А что, – ласково и крепко прижал Саша Ольгу к себе за плечи. – Ты у меня еще молодая. Смотри, какая красавица. Я-то уж не думал с кем-нибудь их родных свидеться. В прошлом году приехал к родителям, а там чужие люди. И что, где, как – никто толком ничего не знает. А ты, оказывается, перебралась в цивилизацию. Косметолог… Нет, не думал, – обратился Саша к Григорию. – Наш родной город тоже в центре, не замухрышка. Только область не «перспективная». Я-то думал, она вообще куда-то уехала.
– И вот я ему говорю: ты же служил, вот и получил звание. А он так служил, что и не заметил. Ложки считал.
Поддавшись обаянию Саши, Григорий тоже вспомнил о своем «облегченном» военном прошлом.
– Я-то сразу после армии работать пошел, а он остался. Смотрю: уже интендант. Вот он мне и помог склад арендовать. Мы там с ребятами кабеля до сих пор держим. А в первое время и спали, и ели, и работали. Подумать только, японскую технику одной отверткой да паяльником чинили. Ничего не было. А сейчас все наладилось.
– А дети твои? Перенимают бизнес? – тихо спросил Саша Григория, воспользовавшись тем, что жены отправилась мыть посуду.
– Все по заграницам, – пожаловался Григорий.
– А-а-а. А меня долго не пускали, секретка, а теперь и не хочется. Все здесь есть.
Саша широко развел руками, словно охватывая всю местность. Откинулся на стуле.
Вернулись жены. Поговорили о туризме, о выездах за границу. Вечер был приятный, и Григорий уже не жалел, что оказался здесь. Когда Ира пошла устраивать им постель, Саша тихонько достал из-под стола еще одну бутылку водки, налил в стакан.
– Моего-то, может, скоро опять пошлют… Попросят… – внезапно помрачнев, произнес он. – Мамка говорит: «Откажись. Ничего не надо. Прокормим». Какое там. Это затягивает, по себе знаю. «Полковники, – говорит, – как раз не отказываются».
Они выпили. Ольга заметила, что Саша пьет много, по старинке. Хотела спросить его о духовной семинарии, да постеснялась. Уж очень не вязался сегодняшний облик брата с рясой священника.
– Это меня мотануло. Тяжело привыкал к гражданке. Мозги ломались.
Словно почувствовав вопрос сестры, вспомнил о том периоде Саша.
– Сейчас самому смешно, а тогда… Тяжело я привыкал к гражданской жизни. Не было мне места. Сам был не свой. Спасибо жене, все выдержала.