Он полез к Ире целоваться, но та раздраженно отпихнула его прочь.
– Ладно тебе, хватит. Пора спать. А то брюхо набьешь, а потом опять жаловаться будешь: желудок, почки…
Саша с силой все же привлек к себе жену, чмокнул в щечку, подмигнул Григорию.
– Вот, смотри, какая у меня жена. Командир. Тебе повезло, сестра моя помягче будет.
Ира с неохотой подхватила шутку, улыбнулась.
– Выпьем напоследок – и спать.
– А ты поправился, – заметила Ольга брату, когда они остались одни.
– Толстый? Ничего. Зато солидно. Лишнего нет. Все уходит с работой. У меня, видишь, какая жизнь!
Он опять широко взмахнул руками, как крыльями.
– А ты-то сама как?
– Ничего.
– Ну и я ничего.
– О родителях не вспоминаешь? Можем съездить как-нибудь вместе.
Брат смутился.
– Надо, но пока некогда.
Мог бы и не обманывать. Ольга знала его, как облупленного.
– Так и не отпустило?
Саша сморщился, качнул головой, через силу улыбнулся, привлек Ольгу к себе. Схватил сзади обеими руками за талию, слегка сдавил, словно мерил.
– А ты все такая же! На диете, небось, йога, пилатес? Что у вас в городе теперь в моде?
Она развернулась и обняла его за шею. Прижалась близко-близко. Положила голову на плечо.
– Ну, будет, – через некоторое время сказал Саша. – Живы – и хорошо. Еще поживем.
– Ты теперь хоть не пропадай так, – глядя ему в глаза попросила Ольга.
Ехали они обратно с каким-то смешанным чувством. Кошка без хвоста снова перебежала им дорогу. Бросилась прямо под колеса.
– Дурная, куда ты лезешь! – сжав руль, выругалась Ира. Потом пояснила:
– Она прошлым летом через забор к соседу забралась, а у него собаки. Ничего нет. Денег нет, огорода нет, вообще ничего, а собак двух держит. Чем они питаются? Чем-то промышляют. Они-то, видно, ей хвост и откусили. И вот ведь какая привычка. Все время так под колеса и кидается.
– Видимо, хочет переродиться. У кошек тринадцать жизней, – неудачно пошутил Григорий.
Ира искоса взглянула на мужа Ольги. После вчерашнего застолья Григория мучило похмелье, а Саша был свеж, как огурчик.
– Ни в коня корм. Я так-то стараюсь, чтобы он не пил, – разговорились за приготовлением завтрака жены.
– Много пьет? – с сочувствием спросила Ольга.
Ира пожала плечами.
– Сейчас нет. Но ты же знаешь, как бывает. Спиться можно в один момент. Хорошо, что мы переехали сюда, он здесь душой отходит. Даже помягчел как-то. Да и характер у него есть. Вы в следующий раз через Ивана записочку передайте, он на станции часто бывает, так и сговоримся. Приедете, поживете у нас, посидим по-человечески. Там, может, старший в гости заедет.
– Хорошо, – покорно согласилась Ольга.
Она так и не решилась спросить брата, как живется ему. С виду – ничего. Семья, дети. А позже, когда с Григорием уже сели в поезд, пожалела. Тяжелым человеком была Ира, хоть и верным. Заботливая жена. С такой Саша проживет долго. А она? А что она? Они с Григорием вернулись домой в последний день ее отпуска. Завтра на работу, а она за все эти дни так толком и не поспала.
Прощание с поликлиникой
Случилась эта история зимой. Погода стояла пасмурная, ветер дул, не переставая. В городе полным ходом шла борьба с очередной эпидемией гриппа. Больницы и автобусы, как и полагается в таких случаях, были переполнены чихающими и кашляющими. На работе дела обстояли ничуть не лучше: выходить на больничный мог позволить себе далеко не каждый. Зато в школах и детских садах поселилась долгожданная тишина.
И вот, на беду Григория, в такое неспокойное для врачей время у него заболела спина. Промучившись три дня от непрекращающейся боли, не имея возможности ни сесть, ни встать, ни лечь так, чтобы забыть о некоторых особенностях анатомии тела, он поплелся в больницу.
Признаться откровенно, настроение у него с самого начала было поганое, и не зря. С трудом ему удалось достать талончик к врачу, с трудом осилить очередь, глядя, как поразительно быстро, почти что молниеносно, шмыгала перед носом череда знакомых и просто имеющих деньги. Таким же, как он, убогим или не умеющим давать взятки, доставались только объедки внимания: «подождите в коридоре», «я приму вас после нее», «ничем не могу помочь, вы же видите, сколько вас и сколько нас», «успокойтесь, гражданин», «в порядке очереди».
Да, все всё видели, все понимали – и молчали. А что толку скандалить… Только время терять. Говорить не могли убедительно, как собаки. Какое меткое сравнение придумал наш великий и временами могучий народ. Сравнение тем более было подходяще к случаю, так как в коридоре этого современного лечебного учреждения почему-то стояло всего две, правда, длинные скамейки, которые при всем своем желании не могли умесить всех страждущих.