Тогда Бен просто придвинулся к ней и взял ее за руку. От одного этого жеста у нее сдавило горло и на глаза навернулись слезы. Ей следовало замолчать, но она не смогла. За столько лет молчания ей было просто необходимо выговориться.
— Когда я была в последнем классе, его состояние снова ухудшилось. К тому времени я пропустила так много занятий, что одноклассники даже забыли о моем существовании. Учителя мне сочувствовали, но допустить до выпускных экзаменов не могли. Отца мучили боли, и он срывал зло на мне, но мой дочерний долг не позволял мне им пренебречь.
Бен нежно провел большим пальцем по тыльной стороне ее ладони, и внутри у нее что-то сжалось. По щекам покатились слезы, и ей пришлось отдернуть руку, чтобы достать бумажный носовой платок. Хватит слезливых историй, сегодня как-никак Рождество.
— Но Золушка все же получила свою сказку со счастливым концом, — весело произнесла она. — Незадолго до моего семнадцатилетия меня заметил представитель модельного агентства. Он стал моей доброй феей. Дальше ты все знаешь.
Бен протянул ей еще один платок.
— А что стало с твоими братьями и сестрами?
Она высморкалась.
— Денег, которые я зарабатывала, хватило на то, чтобы купить для них новый дом и оплатить их учебу в университете. Сара, вторая по старшинству, получила юридическое образование и пять лет назад уехала в Австралию. Остальные отправились к ней в гости на Рождество, а я не захотела оставлять Джека. Билли и Шарлотта живут в Лондоне. Он администратор ресторана, а она парикмахер. Чарли, самый младший, только заканчивает университет. Он хочет стать актером. — Она закатила глаза. — Чем бы дитя ни тешилось…
Каким-то образом ее рука снова оказалась в руке Бена.
— А твой отец?
Проклятье! Ну почему этот человек так хорошо умел читать между строк?
— Он умер меньше чем через год после того, как я стала моделью. — Луиза посмотрела ему в глаза, ища в них понимания и поддержки. — Я подвела его, — прошептала она. — Мне следовало находиться рядом с ним.
На этот раз Луиза не смогла сдержать слез, которые градом покатились по ее щекам. Вдруг она почувствовала, как сильные руки обхватили ее, и уткнулась лицом в его грудь. Так они просидели несколько минут.
— Кажется, твой план устроить для меня веселый праздник потерпел неудачу, — наконец произнесла она, все еще прижимаясь к нему. — Но спасибо тебе за то, что хотя бы попытался. У женщины, которая больше не знает, кто она, вряд ли есть надежда.
Бен слегка отстранился и приподнял ее подбородок. Никто прежде не смотрел на нее так, словно на хрупкий цветок, который нужно оберегать. Ее сердце наполнилось радостью.
— Луиза, ты… Я…
Для человека, который всегда знал, что сказать, сейчас он был не особенно красноречив, и это не предвещало ничего хорошего. Он тупо уставился на стену, его лицо было мрачным. Луизе показалось, что внутри у него идет борьба.
Ну скажи же что-нибудь, мысленно взмолилась она. Скажи, кто я по-твоему! Мне нужно это знать!
Когда Бен снова повернулся к ней лицом, ее сердце замерло. В его взгляде читалась какая-то цель. Луиза не сомневалась, ему было что сказать. Она стала ждать, а Бен просто продолжал на нее смотреть, словно не мог подобрать подходящих слов, чтобы выразить свои мысли. Как же ей хотелось, чтобы он все же попытался!
Вдруг его взгляд упал на ее губы, и она почувствовала, что они слегка приоткрылись.
Он собирался ее поцеловать!
У Луизы закружилась голова.
Бен медленно наклонил голову, чтобы она успела отстраниться, если захочет. Но, несмотря на все доводы разума, Луиза не стала этого делать. Напротив, ей отчаянно хотелось, чтобы все произошло как в ее романтическом сне.
Прикосновение его губ было нежным и мягким, как шепот. Закрыв глаза, Луиза позволила мечте и реальности слиться в единое целое.
Это оказалось даже лучше, чем она себе представляла. Когда он снова ее поцеловал, ее нервные окончания зазвенели от напряжения. Затем он провел пальцами по ее волосам и, опустившись на подушки, увлек ее за собой.
Луиза не стала сопротивляться, говоря себе, что держит все под контролем. Теперь она целовала его, и, судя по стонам, которые издавал Бен, ему это нравилось. Через некоторое время его губы принялись ласкать мочку ее уха, скользнули вниз по шее. Луизе хотелось раствориться в новых ощущениях. Она чувствовала себя желанной и лелеемой. Чувствовала себя женщиной.
Она словно оказалась в мире своих грез и пока не была готова его покинуть. Бен перекатился вместе с ней, и она принялась поглаживать его широкую мускулистую спину. Воздух между ними потрескивал от напряжения, словно поленья в камине.
Вдруг Луиза ясно осознала, что хочет Бена. Здесь и сейчас. Глубоко вдохнув, она принялась быстро расстегивать пуговицы на его рубашке, но Бен неожиданно схватил ее за запястье.
— Нам не нужно спешить.
Луиза знала, что означали его слова. Он просто пытался быть джентльменом, хотел дать ей возможность как следует все обдумать.
— А может быть, нужно. — Она заглянула ему в глаза.
Тогда Бен взял в ладони ее лицо и запечатлел на ее губах нежный поцелуй. Пока он это делал, ей удалось расстегнуть еще одну пуговицу на его рубашке, но он снова остановил ее.
— Правда, Луиза. Тебе не нужно, чтобы кто-то тобой пользовался в момент твоей слабости. Возможно, сейчас не самое подходящее время для принятия такого решения.
На этот раз он не поцеловал ее, а лишь провел пальцем по ее губам.
— Почему я не могу решать, что мне нужно? — Луиза не собиралась сдаваться. Такие моменты были редкими и волшебными, как само Рождество. Послезавтра чары рассеются, и жизнь станет серой и монотонной, как прежде.
В ответ на это Бен нежно улыбнулся.
— Доверься мне, — сказал он. — Нам не нужно торопиться. Я никуда от тебя не денусь.
Луиза судорожно вздохнула. Ей с трудом верилось, что с рассветом эта сказка не закончится.
Поцеловав ее еще раз, Бен устроился рядом с ней, и она положила голову ему на руку. Накрывшись пледом, они лежали в тишине и смотрели на огонь, пока не заснули.
Веки Луизы приоткрылись, но ей показалось, что она все еще спит.
Она лежала на какой-то странной кровати в объятиях мужчины, в углу стояла наряженная елка.
Когда ее глаза привыкли к яркому свету, все сразу встало на свои места. Это Бен Оливер устроил ей праздник, и она всегда будет об этом помнить.
У нее затекла спина. Она попыталась вытянуться, но Бен что-то пробормотал во сне и еще крепче прижал ее к себе. Она улыбнулась.
Вот что такое наслаждение. Она совсем забыла его вкус.
Луиза огляделась по сторонам. Огонь в камине и свечи догорели, но комната была наполнена каким-то странным серебристо-голубым светом. Прежде она никогда не бывала в лодочном сарае в столь ранний час. Для утренней зари это были необычные цвета.
Заинтригованная, Луиза осторожно высвободилась из объятий Бена и подошла к окну. Увиденное ее настолько поразило, что она взяла лоскутное одеяло и, закутавшись в него, вышла на балкон.
Снег.
Он был повсюду: на ветках деревьев, на земле, на гигантских камнях на пляже, которые напоминали большие пончики с сахарной пудрой. Казалось, весь мир был накрыт пушистым белым одеялом. Прошлое забыто, началась новая жизнь.
Любуясь этим великолепием, Луиза протянула руку и взяла с балконных перил немного снега, который начал медленно таять на ее ладони.
За спиной скрипнула половица. К ней присоединился Бен и накрыл их обоих пледом. Она подозревала, что прошлой ночью он ее деликатно отверг, но сейчас все ее страхи улетучились. Прижавшись к ней сзади, он поцеловал ее в щеку.
— С Рождеством, Луиза.
— С Рождеством, Бен, — ответила она, оборачиваясь.
В его глазах было столько тепла и нежности, что на этот раз она взяла инициативу в свои руки и, обхватив руками его шею, коснулась губами его губ.