Ей не было места в его жизни, но едва ли она хотела его получить. Вот только Мартин понимал, что его тянет к Софи с каждым разом все сильнее.
Глава 4
Контракт на стажировку в СБ оказался вполне типичным, что несколько успокоило мои страхи. Спустя неделю получила диплом бакалавра артефакторики, и уже со всеми сокурсниками – и закончившими обучение, и оставшимися в университете – отметили начало нового этапа для всех нас. Даже те, кто продолжил обучение, понимали, что как раньше уже не будет. Нас оставалось всего пять человек в группе, и видеться мы теперь должны были сов сем редко: на практикумах два или три раза в неделю и на теоретических лекциях, проводившихся в основном со студентами других кафедр – алхимии, менталистики и целительства. Бо́льшая часть учебной нагрузки уходила на индивидуальную работу с научным руководителем, самостоятельные занятия и прохождение стажировки. Сторманн был завербован в военное министерство и чрезвычайно этим гордился, мы с Петером с ужасом и трепетом ждали стажировки в СБ, а двое других студентов, Мика Нидган и Вальдер Массган, попали под крылышко декана, в департамент магии. Этим я завидовала больше всего, ведь работать им предстояло с Айзеком и Маргрит Лехом, супругами и напарниками. А мне, кто достанется в учителя мне?
Но пока до начала учебы оставалось несколько месяцев, и я пыталась насладиться летними каникулами. Как выяснилось, отдыхать за годы учебы я совсем разучилась, и если бы не Петер, так и зачахла бы в тоске дома. Потому что дед просто-напросто закрыл мою мастерскую на замок, заявив, что мне нужно отвлечься от артефакторики. И даже более! Повторяю почти дословно: «Пока жениха домой не приведешь, о своей мастерской можешь забыть». Такого предательства от деда я не ожидала. Тем более что до этого он моей личной жизнью не интересовался.
Все началось с того, что он спросил, когда я наконец отвечу на предложение Петера. В первый раз я отшутилась, а потом ясно дала понять, что в качестве своего супруга Шефнера-младшего не вижу. Мне казалось, что дед успокоится и забудет эту тему, но на следующей неделе он, не спросив меня, пригласил в гости Хайнца с сыном. Генрих Хайнц оказался довольно вежливым и приятным мужчиной лет на семь старше меня. Мы вполне мило поговорили об артефакторике, обсудили знакомых мастеров… и расстались, совершенно не заинтересованные друг в друге. Жениться он желал не больше, чем я хотела замуж. Не скажу, что мужчины меня совсем не интересовали, но сначала мне хотелось хоть чего-то добиться в жизни самостоятельно, а уж потом думать о семье и детях.
После того как дед в очередной раз начал расхваливать сына еще одного своего «хорошего знакомого», с которым я обязательно должна сходить на свидание, я не выдержала.
– В чем дело, дедушка? Если ты больше не хочешь со мной жить, так и скажи, я съеду в университетское общежитие и больше не буду причинять тебе хлопот.
– Дело не в этом, – примирительно сказал дед. – Я беспокоюсь о твоем будущем. Тебя ведь совсем некому будет защитить и поддержать, если меня не станет. А ты знаешь, я не вечен.
Я стихла. Сколько себя помню, здоровье старого мастера всегда было слабым, а за последний год он и вовсе сдал, почти не выходил из дома и брался только за заказы господина Шефнера. Этого хватало, чтобы оплатить текущие расходы и даже отложить «на приданое», как говорил дед. И все же я видела: он боялся, что вскоре и вовсе не сможет работать.
– Мне не нужен богатый муж, я вполне могу обеспечить себя. Да и защищать меня не от кого. У меня все хорошо, – жизнерадостным тоном сказала я, и дедушка, пусть и не слишком убежденный моими словами, на время от меня отстал.
Меня действительно все устраивало в моей жизни, и даже со стажировкой я смирилась, тем более что вместе со мной должен был быть Петер. Неприятности появились с неожиданной стороны.
Придя в первый день учебы в университет, я выяснила, что мне назначили нового научного руководителя. Без права отказаться от этой великой чести. Им стал Танас Шварц, который должен был вести у нас практику по военной артефакторике. Помимо этого, ему поручили курировать нашу группу. И – какое совпадение! – Танас Шварц оказался сотрудником военного министерства и до этого никакого отношения к преподаванию не имел.
Имя у мастера довольно мрачное, да и фамилия какая-то невзрачная, солдафонская. Представлялся сразу верзила с коротким ежиком волос и хмурым взглядом исподлобья. Как выяснилось довольно скоро, я все же ошибалась.
Мое знакомство с мастером произошло в первый же день учебы. Я стояла в дверях университетской мастерской, которую считала уже почти своей, и молча наблюдала, как какой-то мужчина, негромко напевая себе под нос бравурную мелодию, искал что-то среди инструментов, попутно сея хаос в тщательно выстроенной мной системе.