Услышав непривычный звук, мистер Эдельман поднял голову и посмотрел на нее через очки в роговой оправе.
— А, это вы, — медленно протянул он, кладя дымящуюся трубку на стол и невольно просыпая пепел на лежавшие перед ним бумаги. Затем, после достаточно долгой паузы, мистер Эдельман оживился: — Да-да, вспомнил, «Бленкинсоп»! Я с ним уже закончил, благодарю вас. Хотите забрать дело прямо сейчас?
— Да, конечно. Кроме того, мистер Эдельман, мисс Кларк говорит…
Впрочем, мистеру Эдельману не было ни малейшего дела до того, что говорит или хотела бы сказать мисс Кларк: он уже стоял на коленях, вороша кучу бумаг, в полнейшем беспорядке сваленных прямо на пол. Как ни странно, он практически мгновенно нашел то, что искал, встал на ноги и сунул ей в руки неряшливую кипу бумаг.
— Вот, берите. Еще раз спасибо. Боюсь, там все перепутано, но все на месте. Ничего не пропало. Может быть, не совсем как надо, но зато, не сомневайтесь, на месте, — заверил он мисс Дэнвил с довольной улыбкой.
— Но, мистер Эдельман! — растерянно произнесла мисс Дэнвил, с неудовольствием глядя на врученное ей досье.
Здесь не место детально описывать специальные инструкции Системы по хранению, оформлению и передаче документов из отдела в отдел. Достаточно отметить, что в этом смысле она, безусловно, достигла своего совершенства. В данном случае даже беглый взгляд на досье наглядно свидетельствовал, что ни одна из инструкций не была соблюдена!
— Мне пришлось немного разворошить папку, чтобы побыстрее найти нужное, — беззаботно заметил Эдельман. — Согласитесь, они так нелепо их компонуют, просто жуть. — Затем, обратив внимание на отчаяние в глазах у мисс Дэнвил, добавил несколько более мягким тоном: — А знаете что? Садитесь-ка вот сюда и, прежде чем уйдете, приведите все в порядок. Как считаете нужным. Помочь я вам, конечно, вряд ли смогу, зато мой стол к вашим услугам.
Несчастная мисс Дэнвил горестно покачала головой.
— Мисс Кларк требует досье немедленно, — чуть не плача, сказала она. Мне придется отдать ей все в том виде, как оно есть.
— Ах вот в чем беда! Значит, мисс Кларк хочет достать вас, а? Примите мои искренние соболезнования. Что ж, в таком случае…
Он, сочувственно пожав плечами, сел за свой стол и придвинул к себе лежавшие перед ним бумаги.
— Да, но она также просила передать вам вот это.
И мисс Дэнвил с вымученной улыбкой протянула ему инструкцию о передаче документов из одного отдела в другой. Эдельман бросил на инструкцию взгляд, полный самого искреннего и совершенно нескрываемого отвращения.
— Ах, это… эта чушь собачья! — воскликнул он, в самый последний момент все-таки успев заменить вертевшееся у него на кончике языка определение на более приемлемое в присутствии дамы. — Какого черта я должен тратить на это свое время?! Зачем и для чего? — Он вдруг резко оборвал себя и, в упор глядя на мисс Дэнвил, совсем иным тоном сказал: — Мне кажется, именно из-за этого ваша драгоценная мисс Кларк и достает вас.
Мисс Дэнвил поджала губы и ничего не ответила. Как ни странно, чувство лояльности к отделу лицензирования, которое она сама считала таким же анахронизмом, как и многое другое, не позволяло ей комментировать подобные замечания.
— Да, похоже что так, — задумчиво продолжал Эдельман. Он поджег кусочек бумаги от электрического камина и поднес его к своей трубке, которая снова оказалась у него во рту. — Ну что за скверная женщина! — заметил он в перерыве между глубокими затяжками. — Удивляюсь, как это до сих пор никто не удосужился сбросить ее глубокой ночью со скалы. Кстати, вчера вечером вы отправились на покой довольно рано и поэтому не слышали конца нашего обсуждения. Вам не кажется, что мисс Кларк могла бы стать самой подходящей жертвой убийства? Надо срочно поговорить об этом с Вудом. Интересно, что он сам обо всем этом думает? Уверен, что вам иногда хотелось бы ее убить.
«Как он переносит такую духоту? — думала про себя мисс Дэнвил. — И табачный дым? Просто дышать нечем! Если я сию минуту не уйду, то упаду в обморок». Но она не ушла, а уже через несколько мгновений с ужасом поняла, что не может даже пошевельнуться. Ее охватило странное, но вместе с тем до боли знакомое ощущение божественной эйфории, смешанное с чувством глубокого отчаяния. Время для нее как бы остановилось; ей почти физически казалось, будто она вот уже несколько веков находится в этой лишенной воздуха комнате, где табачный дым представлялся чем-то вроде благовония, а темное лицо мистера Эдельмана в свете яркой настольной лампы — поистине сатанинским, когда он неторопливо, почти равнодушно произносил слова о чьей-то неизбежной и, очевидно, скорой смерти. Убить мисс Кларк! Значит, это и есть ее неизбежная судьба? Значит, это и есть те самые пророческие слова, которые ей приходилось так часто слышать и которые никогда не удавалось правильно понять? Наконец-то Господь сказал свое слово, и оно было услышано! Наконец-то!