Ханука, тихий вечер.Сказка приходит в дом.Благословляем свечи,свечи горят рядком.
Свет раздвигает стены,пламя взлетает ввысь.Праздник во всей вселенной.Время, остановись!
Дай мне в тебя вглядеться,дай мне тебя понять.Радость сжимает сердце.Время уходит вспять.
Пламя стоит стеною,светит годам, векам.Юный еврейский воинвносит светильник в Храм.
Время за мною мчится,чуду наперерез.Свечи летят, как птицы,в нежную темь небес.
Будет народ мой счастлив?Где она, благодать?Свечи давно погасли.Сказка, иди-ка спать.
26 – 30 декабря 2003
Два стихотворения
Памяти Тали Хатуэль и её пятерых детей,
убитых арабскими дикарями 2 мая 2004 года
Поезд
Детская считалочка: «Раз, два, три».За окном качаются фонари.Перекрёсток, улица, дом родной,как вагон, качаются подо мной.Детская считалочка: «айнс, цвай, драй».Над землёй, оставшейся «юденфрай»[1],только дым без запаха тянет ввысьлагерную заповедь: «Не родись!»
Дом
Будто сам собоюзагорится свет.Хоть кричи от боли —никого здесь нет.Запахи остались,тени, голоса.До свиданья, Тали[2],ты теперь – роса.
Май 2004 – декабрь 2005
«Этот город ушёл под воду. Погрузился в одно мгновенье…»
Этот город ушёл под воду. Погрузился в одно мгновенье.Минареты торчат из ила. Куфию качает волна.Вместо потного небосвода кровлю торкает мох растений,и медуза глядит уныло из расплющенного окна.
Никого уже не разбудят исступлённые муэдзины —всем последний покой подарен океаном еврейских слёз.Там, на дне ожидать их будет вечно юная Палестина:среди тысяч двуногих тварей десять праведныхне нашлось…
2 – 9 мая 2004
Забор
Что за детское горе?Хочешь плакать – слова не нужны.Ты сидишь на заборе,рвёшь себе потихоньку штаны.
Забирайся повыше,отдохни от ребячьих обид.Ветер звёзды колышет,кроме зада, нигде не болит.
Что за детская шалость?Сколько лет просвистело с тех пор…Посмотри, что осталось —островерхий железный забор.
Лязгу времени вторя,с каждым мигом сгущается тьма.Ты сидишь на заборе,смотришь в небо и сходишь с ума…
Июль – октябрь 2004
Лестница
Луч, забрызганный тенью,появился, пропал,полоснув по ступеням,уходящим в подвал.
Удержаться не в силах,ты бежишь что есть сил,не держась за перила,не касаясь перил.
…………
Ну, кузнечик, доволен?Наскакался вполне?Опоясанный болью,ты лежишь на спине.
Эх, ступени, ступени,кто ж лежачего бьёт?Поднимайся: паденье —лишь расплата за взлёт…
Сентябрь – ноябрь 2004
Жертвоприношение (Рош-hа-Шана)
В середине сентябрявремя, кажется, застыло,чтобы нам не стыдно былорвать листы календаря.
Почему-то новый годначинается с вершины,с той загадки, что поныненас и манит, и гнетёт.
Протрубит судейский рогломким голосом ягнёнка.Нас ведут следы ребёнказа невидимый порог.
То ли вместе, то ли врозьмы идём, сцепивши руки,ожиданием разлукипрожигаемы насквозь.
Мы с тобой пришли на суд.Мы с тобой лежим в исподнемна кострище новогоднем,не надеясь, что спасут…
Сентябрь – октябрь 2004
«Помнишь, моя родная, первую нашу встречу…»
Ане
Помнишь, моя родная, первую нашу встречу —провинциальный мальчик не был тобой замечен.
Помнишь, родная, вечер на захудалой даче —сладкое имя «Анна» мне принесло удачу.
Миру любимых звуков радуюсь, как умею.Строгое имя «Анна» – магендавид на шее.
Сладкое имя «Анна», строгое имя «Анна»,гордое имя «Анна» стало мне талисманом.
12 – 16 октября 2004
Брызги на Млечном Пути
2005
Бар-мицва
Сыну
…Ветер времени в ушах —сколько судеб вместе слито!Ты идёшь за шагом шаг,прижимая к сердцу свиток.
Непривычная сперва,мысль о сущем, мысль о главном.Прозвучит не раз, не дваимя деда – Шлойме-Залман[3].
Через девяносто летвозродится, будто внове,тот библейский, резкий следвместо пресного – «Зиновий».
~ 3 ~