– 7 –
Все началось с того, что Веспер и Марс занесли Нокса в могилу и втиснули его рядом со скелетом, которого для удобства назвали, конечно же, Цезарем, хотя невозможно было узнать, чьи же останки они на самом деле откопали, и римлянин ли вообще перед ними лежал. Похороненный человек отличался средним ростом и достаточно массивным телосложением, на небольшой черепной коробке спереди прорисовывалось короткое квадратное лицо с низким широким лбом и знаменитым, хоть и едва заметным, выступающим носом. В Древнем Риме нос с горбинкой считался признаком сильного и властного человека. Библиотечные книги предполагают, что воины возвращались из кровопролитных сражений со сломанными носами, отчего на них появлялась особенность, служившая гордостью для мужчины.
– У него наверняка были темно-карие глаза и черные волосы, – поделился своими догадками Марс, не отрывая взгляда от Цезаря. На небрежно уложенного Нокса, уже обсыпанного несколькими горстями земли, он почти что не обращал внимания: с ним Марс пересекался каждый день, а древнего римлянина видел впервые в жизни.
– А может, наоборот, светло-каштановые волосы и серо-голубые глаза, – выдвинул противоположное мнение Веспер и поднялся с колен, стряхивая грязь со штанов. Голова слегка кружилась. То ли от волнения, что Нокс внезапно очнется и устроит им грандиозный скандал, то ли от страха, что он вовсе не проснется, и тогда скандал им устроит администрация колледжа с полицией.
Вдруг вспомнилось, что история основания Кембриджа строится на убийстве студентом Оксфорда женщины в тысяча двухсот девятом году. Вину молодого человека не доказали, но было решено исключить его из университета, с чем не согласилась часть сотрудников и студентов. В знак протеста они ушли из Оксфорда и переехали в Кембридж, где и был открыт второй знаменитый университет Англии. Несомненно, это лишь теория, но среди историков она пока считалась самой правдоподобной.
Веспер подумал, что если Нокс умрет, то им тоже лучше будет перебраться в другое место, подальше теперь от Кембриджа, где они смогут начать новую, еще ничем не омраченную жизнь.
Вся компания собралась возле могилы и несколько минут молча разглядывала жуткую, но завораживающую картину. Нокс и Цезарь. Цезарь и Нокс. Оба глубоко в земле. У одного глаза уже несколько часов закрыты, а у другого глаз не осталось вообще. Один едва дышал, а другой не помнил, что такое воздух. Один сильно побледнел, а у другого кожа давно разложилась. Полные противоположности, но в ситуации оказались одинаковой. И кому же из них повезло меньше?
– Возьмемся за руки, – Диана любила создавать атмосферу сплоченности, немного парадоксальную, но зато интересную. Ей хотелось узнать, во что выльются ее попытки объединить их треснувшую команду.
Сильван, который до этого уже успел несколько раз почти случайно приобнять Аврору, и в этот раз метнулся к ней и схватил ее за свободную руку, но та тут же вырвалась и бросила в уверенного, что между ними возможны хоть какие-то близкие отношения, Сильвана взгляд, полный сотни прозрачных осколков раздражения. Если бы Сильван выбрал другую тактику, у него был бы шанс, но он настолько откровенно к ней подкатывал, что терялась вся романтичность, и Авроре теперь лишь хотелось, чтобы на нее вновь никто не обращал особого внимания. Она с каменным лицом доложила:
– Noli me tangere20.
Отвергнутый Сильван с мужеством принял удар, но сдаваться пока не планировал. Он снова потянулся к Авроре, и та не придумала ничего лучше, как отскочить и спрятаться, будто от самого настоящего злодея, за Веспером, который многозначительно вздохнул, мол, как это все не вовремя.
Диана решила взять недоразумение под свой контроль. Она с обманчиво сердитым лицом подошла к Сильвану и без комментариев повела его за собой, в итоге пристроив несогласного с действительностью между собой и Марсом, словно их по умолчанию назначали следить за порядком. Впереди снова ждало опасное общение, и в этот раз ни в коем случае нельзя было напортачить.
– Детский сад, честное слово, – сказал Марс и крепче сжал руку Веспера. Больно он сделать ему вроде бы не хотел, но Веспер еле слышно прошипел, и почему-то Марс остался доволен такой реакцией.
Наконец-то могилу окружили. Все снова переглянулись, как за спиритической доской, и с удивлением обнаружили, насколько грязная на них одежда, как широко открыты их глаза, какими уставшими, однако далеко не сонными они выглядят. Если непонятные таблетки подарили ощущение бесконечной энергии, то им стоило отдать должное, хотя из-за Нокса небольшая тень грусти, смешанной с крупицами совести, лежала на каждом участнике ритуала. Но только небольшая.