— Что слышно от Генри? — спросила я.
— У него все в порядке, — отозвалась Тори. — Он как раз закончил всех усыплять и сейчас направляется к вам.
— Вот и отлично. Продолжайте следить за генератором. А мы с Евой займемся катером.
Ева устроилась в кресле навигатора, и следующие четверть часа потратили на активизацию, проверку и подготовку к автоматическому запуску всех систем спасательного катера, благо тот был оснащен хоть и маломощным, но вполне функциональным ц-приводом.
Тем временем в рубку управления явился Генри Янг и при помощи Алены перенес Томаса Конноли с обоими пилотами в ближайшую каюту. Когда до перехода в овердрайв осталось десять минут, я связалась с Игорем:
— Как там у вас дела?
— Да, кажется, нормально, — ответил он. — По-моему, она мне верит. Вот только…
Тут его перебил голос Алены (Алены-младшей, ясное дело):
— Я хочу ее видеть. Сейчас!
Я поняла, что речь идет об Алене-старшей.
— Нет, не сейчас. Чуть позже. Сначала дело, а эмоции потом. Дверь я разблокирую только после перехода. Потерпи, девочка. А ты, Игорь, угомони ее.
Не дожидаясь ответа, я отключила связь и связалась с машинным отделением:
— Старший механик, объявляю полную готовность к запуску генератора.
— Приказ к исполнению принят, капитан. Есть полная готовность!
В соответствии с программой автопилота компьютер начал предстартовый отсчет. За семь минут тринадцать секунд до запуска маршевого генератора спасательный катер, следуя заранее составленной нами программе, отстыковался от корабля и с включенными на полную мощность реактивными двигателями стал уходить назад и немного в сторону, пока не потерялся в термоядерных сполохах за кормой.
В рубке повисло напряженное ожидание. Ева, Генри и Алена неотрывно смотрели на экраны, а я полностью сосредоточилась на вероятных линиях ближайшего будущего. После многочисленных сеансов тесного мысленного контакта с Тори я переняла все ее знания и опыт, но мои способности еще не были
в достаточной мере развиты, чтобы видеть так четко, как она. Варианты дальнейших событий представали перед моим внутренним взором в довольно размытом виде: одни сулили успех, другие предрекали неудачу — либо из-за сбоя программы, либо из-за того, что следящие устройства орбитальной станции все же зарегистрируют двойной переход в овердрайв вместо одного, либо катер сгорит в пламени дюз корабля, либо будет замечен… либо… либо… либо… И тогда все придется переигрывать сначала.
«Не придется, — прозвучали в моей голове мысли Тори. — Все получится с первого раза. Я точно вижу, что получится. Мы здорово все рассчитали. То есть не мы, а Ева. Она просто молодчина!»
За несколько секунд до нулевого отсчета я тоже это увидела. Четко увидела. Генераторы корабля и катера включились синхронно, с разницей всего в тысячные доли секунды. Резонансный взрыв четверти тонны плутония захлестнул окружающее пространство вспышкой жесткого гамма-излучения и бушующими потоками высокотемпературной плазмы, а наш мирный и спокойный переход в овердрайв остался совершенно незамеченным. Показания наружных датчиков корабля свидетельствовали о том, что нас лишь слегка задело взрывом, да и то весь удар пришелся в отражатели дюз, которые были рассчитаны и не на такие всплески энергии.
Второй переход, уже не пространственный, а темпоральный, который был совершен буквально сразу после запуска генератора, бортовые приборы вообще не зафиксировали. Просто потому, что они «не знали» о существовании такого природного феномена, как перемещения во времени.
«Вот так-то, сестренка, — констатировала Тори. — Все уже позади. И никаких дублей не потребовалось».
Ева, всегда такая сдержанная и уравновешенная, даже завизжала от восторга и принялась исступленно хлопать в ладоши. Чисто автоматически я отключила блокировку дверей каюты, где находились Игорь с Аленой-младшей, и облегченно откинулась на спинку кресла. Генри Янг, который сидел на месте второго пилота, вытер со лба пот и произнес.
— Да уж, мне будет что вспомнить на старости лет. А Лайонел просто от зависти умрет, что не участвовал в этом. — Генри оглянулся на кресло запасного навигатора, которое на таких небольших кораблях чаще называлось «гостевым». — Кстати, а где Алена?
— Уже побежала знакомиться со своей двойняшкой. Вернее, знакомить ее с собой.
— Ага, понятно. — Он поднялся. — А я, пожалуй, схожу на камбуз. После сильного волнения у меня возникает чувство голода. Вам что-нибудь принести перехватить?
— По одному сандвичу, — ответила я. — И по стакану сока. Желательно апельсинового.
Ева молча кивнула, соглашаясь со мной.
Вскоре на связь снова вышел Мишель и доложил, что генератор работает в норме и наращивает мощность согласно установленному графику. Я, впрочем, и сама могла это видеть на своем пульте, но правила есть правила — за всю ходовую часть корабля отвечал старший механик. И ему (то есть данному конкретному старшему механику) это было приятно.
Когда экран интеркома погас, перейдя в режим ожидания, Ева сказала:
— Я не заметила в машинном отделении Тори. Где она?
— У нее возникла та же идея, что и у Генри. А после камбуза она либо зайдет к нам, либо присоединится к компании Игоря и обеих Ален. Когда я в последний раз слышала ее мысли, она еще не решила, куда идти. Скорее все-таки пойдет к ним.
— Боится, как бы Игорь выбрал не ту Алену?
— Тори сама еще не знает, которая из них ей нужна. — Я растерянно тряхнула головой. — Это какое-то безумие! Ведь мы с ней одинаковые, но я… я просто не понимаю ее. По-моему, она сошла с ума.
— Гм-м… А она знает, что ты так о ней думаешь?
— Конечно, знает. И в глубине души согласна со мной.
Через минуту в рубку вошла Тори с сандвичами и двумя стаканами сока.
— Мы с Генри решили поменяться постами, — сообщила она, выкладывая угощение на специальную подставку между нашими креслами. Затем заняла место второго пилота и скользнула быстрым взглядом по показаниям приборов на командном пульте. — Кажется, все в порядке. Нужно только перевести вперед бортовые часы.