Оставив пока без внимания текущие мысли, я занялась его личными константами. Как и у всех людей, обладавших ярко выраженной индивидуальностью, у Лайонела было много содержательных и «читабельных» констант, так что мне не приходилось по крохам собирать о нем информацию.
Его действительно звали Лайонел Янг — со средним инициалом «О». Как и Генри, он был сотрудником Интерпола, работал в Управлении по борьбе с организованной преступностью, правда, был не агентом, а инспектором. Два университетских образования, ученые степени магистра искусств и доктора медицины. Пятый дан по каратэ; владеет и другими видами боевых единоборств, отлично стреляет, но применять силу избегает, предпочитая действовать умом и хитростью. Женат, имеет взрослую дочь. Внуков пока нет, но он надеется, что скоро будут. Родители. Тесть и теща. Сестра с зятем. Брат с невесткой и племянником. Другие родственники. Старые друзья. Коллеги по работе. Книги, которые он много раз перечитывал. Музыка, которую он любит слушать. Места, где часто бывал…
Имена, события, впечатления, взгляды, вкусы, интересы — область личных констант у Лайонела О. Янга была поистине необъятна! Там нашлось даже местечко для меня: в последние два года он много обо мне думал и очень сожалел, что я так неэффективно использую свой уникальный дар. По его мнению, охота за преступниками достойное занятие, он и сам посвятил этому жизнь; однако мне с моей телепатией были по плечу куда более серьезные дела, чем ловля мелких рыбешек в мутной планетарной воде. Мощные наркосиндикаты, опутавшие своей паутиной всю Ойкумену, межпланетный терроризм, коррумпированные чиновники высочайшего ранга, торговцы оружием и людьми, информационные диверсанты — вот настоящее поле для моей деятельности!
Лайонел Янг страшно завидовал мне, но в этой зависти не было ни капли злобы. Я была для него не чудовищем, не уродом, не опасным мутантом, которого следует изолировать от общества или, на худой конец, стерилизовать. Прежде всего он видел во мне человека, молодую двадцатишестилетнюю женщину, обладающую исключительными, невероятными способностями, но еще не нашедшую им достойного применения. И он искренне хотел помочь мне — впрочем, не без выгоды для себя…
Удовлетворившись осмотром констант, я перешла к текущим мыслям. Кое-что я отмела сразу — у всех без исключения мужчин, старых и молодых, женатых и холостых, моя внешность (осмелюсь утверждать, более чем просто привлекательная) вызывала вполне однозначную реакцию на уровне чистых рефлексов, и я давно научилась это игнорировать. В общем мысленном потоке я выделила две главные составляющие: мысли по существу дела с примесью нетерпеливого ожидания («Когда же она, черт побери, заговорит?») и беспорядочный каскад воспоминаний, приправленных сильным смущением и боязнью, что я эти воспоминания прочту. Последнее меня немного позабавило: во-первых, он сам выдавал мне свои сокровенные тайны и, понимая это, все же не в силах был остановиться; а во-вторых, все его ошибки, проступки и грешки казались такими невинными по сравнению с той грязью, которую мне довелось повидать на своем веку, что, будь это в моей власти, я бы без колебаний наградила его нимбом и крылышками.
Впрочем, ладно, эмоции в сторону. Посмотрим, что он хочет мне предложить.
Так, понятно. Дело и впрямь серьезное, галактического масштаба. И отнюдь не криминальное, а скорее военно-политическое, что в общем-то довольно странно для Интерпола. Терра-Сицилия, Корпус, сицилианские Семьи, Микеле Трапани, Фабио Сантини, Ева Монтанари… А вот это плохо, очень плохо. Мне совсем не улыбалось возобновлять свое знакомство с Евой, тем более при таких обстоятельствах. Впрочем, я не собиралась с ходу отвергать предложение Лайонела только из-за Евы, но и использовать нашу былую дружбу в расследовании я не хотела…
— Мне одно непонятно, — наконец произнесла я. — С какой стати Интерпол занялся этим делом? Ведь политические заговоры, насколько я понимаю, не в вашей компетенции.
Братья обменялись быстрыми взглядами. Прежде чем Лайонел начал отвечать, я уже прочла в его мыслях четко сформулированный ответ, но решила не перебивать.
— Так-то оно так, мисс, и если бы речь шла о попытке государственного переворота на какой-нибудь другой планете, мы бы не стали вмешиваться. Однако проблема в том, что правящая на Терре-Сицилии олигархия, называемая Семьями, в самой своей основе криминальна. Эта планета была заселена еще во времена первой волны освоения Галактики, а одним из главных инвесторов ее колонизации выступала сицилийская мафия — к вашему сведению, именно на земном острове Сицилия итальянское слово mafia, изначально переводившееся как «группа», «команда», «организация», приобрело тот смыл, который мы вкладываем в него сейчас. Впоследствии Семьи прибрали к своим рукам всю гражданскую власть на Терре-Сицилии и превратились во внешне респектабельный правящий класс, но по организационной структуре, идеологии, традициям, взаимоотношениям между их членами они так и остались мафиозными кланами. У нас есть сведения, что некоторые из Семей до сих пор участвуют в незаконном межпланетном бизнесе, в первую очередь это касается наркоторговли и контрабанды оружия. Вывести их на чистую воду практически невозможно, ведь они располагают самой надежной в мире «крышей» — собственным государством. Я покачала головой.
— Лично у меня Терра-Сицилия всегда ассоциировалась с Сицилианским Экспедиционным Корпусом и Протекторатом. Почему-то мне казалось, что Корпус главенствует в своем симбиозе с Семьями.
— На международной арене так оно и есть, — заметил Генри Янг. — Но во внутренних делах планеты доминируют Семьи. Своего рода разделение труда. Это вообще беспрецедентный в истории случай, когда две такие разные политические и морально-этические системы мирно сосуществуют в рамках одного интегрированного общества. Семьи обеспечивают Корпусу надежный тыл и, кроме того, выполняют функции социального фильтра, который активно вбирает в себя потенциальных коррупционеров, беспринципных карьеристов, скрытых психопатов, патологических насильников и прочую мразь всех мастей и оттенков, оставляя в распоряжение военных человеческий материал с нравственным уровнем выше среднего. Три столетия назад СЭК был создан сицилианскими Семьями в качестве инструмента проведения агрессивной межзвездной политики, но в результате последовавшей затем гражданской войны между кланами, вошедшей в историю планеты под названием Больших Разборок, Корпус обрел самостоятельность и с тех пор не подчиняется никому, кроме своего Генерального Штаба. Со временем СЭК, сохраняя свое прежнее, неадекватное нынешним реалиям название, превратился в одну из мощнейших военных машин Галактики, а для сицилианских Семей стал сильным сдерживающим фактором, надежным противовесом их криминальной природе, и во многом благодаря ему Терра-Сицилия не превратилась в один огромный бандитский притон.