Ом остановился посреди композиции. Молчаливая и неподвижная женщина в ярко-красной с желтым накидке и в золотисто-желтом парике уставилась на него большими карими глазами. Лицо ее прикрывают густой слой пудры и румян.
— Помоги нам Господь! — произнес Чарли Ом.
Приподняв парик на ее голове, Чарли, как и ожидал, увидел под ним ежик коротких, прямых, блестящих коричневых волос — мех котика да и только.
— Подонки! Старый ублюдок! Какая наглость!
Он обхватил тело сзади руками и потащил его к лифту. Высокие каблуки на туфлях Сник скреблись по полу, а потом и вовсе свалились с ее ног. Чарли остановился и, придерживая одной рукой тело в вертикальном положении, наклонился, чтобы подобрать туфли. Нельзя оставлять никаких улик, указывающих на исчезновение одной из фигур композиции. Возможно, что ее отсутствие заметят не скоро. Ему же требовалось не так уж много времени.
— Ом!
Голос прозвучал где-то совсем рядом. Это был Мадж. Чарли выронил туфли и выпустил окаменевшее тело Сник, которое с шумом обрушилось на пол. Мгновенно скользнув вокруг отчаянным и диким взглядом, он заметил двух мужчин и, к своему удивлению, понял, что не узнает их, хотя без сомнения они хорошо знакомы ему. Ому понадобилось еще несколько секунд, чтобы, сфокусировав взгляд, заставить себя вернуться к реальности. Призрачный сон охватил его, лишив дара речи и заставив оцепенеть. Затем он все понял. Двое придворных кавалеров, до этого момента молча наблюдавших за ним, теперь ожили. Это были Мадж и его напарник.
Они заблаговременно вырядились в одежды двух фигур из композиции и, задвинув их куда-то, ждали его появления. Наверняка наблюдали за ним по мониторам с того момента, как он спустился под землю. А едва он вошел через дверь в эту нишу — застыли, изображая придворных.
— Предатель! Болван проклятый! — орал Мадж, медленно приближаясь к Чарли. — Какое тебе дело до этой женщины? Она — органик, она опасна для нас! Что с тобой случилось, объясни, наконец?!
Ом выскользнул из-под ремня наплечной сумки и позволил ей упасть на пол. Он чуть согнул ноги и оглядывался по сторонам с таким видом, будто вот-вот бросится бежать. Пусть они так думают.
Второй мужчина, напарник Маджа — высокий, худой парень с горящими черными глазами — отскочил, чтобы отрезать Чарли пусть к отступлению. Чарли заметил, что парень вытаскивает из висящих на боку ножен рапиру, и понял, что тот успеет перекрыть ему выход.
— Я говорил Гетману… шефу… что ты попадешься в эту ловушку, — сказал Мадж. Он остановился, снимая с себя маскарад: длинные усы, шляпу с пером и парик. Правая рука покоилась на рукояти болтавшейся слева рапиры.
— В ловушку? — переспросил Ом.
В нем начал медленно просыпаться голос Уайта Реппа, сообщающий, что сцена, которая вот-вот будет разыграна, вполне сойдет за эпизод битвы из его последней постановки — по общему признанию, сентиментально-развлекательной работы.
«Ты исполнишь роль героя», — произнес едва слышный голос.
— Конечно, в ловушку, — отвечал Мадж. — Ты думаешь, что увидел Сник случайно. Ничего поденного. Над ее головой мы пустили свечение, которое подсознательно привлекло твое внимание. У тебя не было шансов не заметить ее. Гетман Имм… я хотел сказать, шеф… поместил ее сюда специально, чтобы проверять тебя. Он хотел убедиться, действительно ли ты страдаешь умственной неустойчивостью, способен ли ты на предательство. Теперь вам все абсолютно ясно!
— Я хотел узнать, не убили ли вы ее, — сказал Ом, придвигаясь к ослепительно разодетому придворному справа от себя.
— А какое тебе до этого дело? — поинтересовался Мадж. — Тебе же дали возможность выпутаться из этой истории без ущерба для нашей семьи.
Раздалось резкое и короткое шипение — он с силой вытащил рапиру из ножен.
— Ом, я советую спокойно отправиться с нами. Здесь больше никого нет, и тебе с нами не справиться. Если попробуешь, у меня будет прекрасное оправдание, чтобы прикончить тебя прямо сейчас.
— Она мертва?
— Этого ты уже никогда не узнаешь, — улыбаясь, сказал Мадж.
— Черта с два! — заорал Чарли. Бросившись прыжком вперед, он выхватил шпагу из ножен на боку одного из безмолвных придворных.
— En garde [в фехтовании — в состоянии боевой готовности (франц.)], ты, сучий сын! — вскричал он.
Улыбка Маджа сделалась еще шире.
— Безмозглый вииди, — сказал он. — Нас же двое, а ты один. Может быть, ты и хороший фехтовальщик — Бела говорил, что это именно так — но ты пьян, а против таких бойцов, как мы, не устоит чемпион мира. Я не так уж плох, а Бела… и вовсе серебряный медалист Олимпиады. Опусти шпагу, Ом, и прими положенное тебе лекарство как настоящий мужчина.
Казалось, Мадж с наслаждением предвкушает предстоящий смертельный бой. Его напарник, видать, тоже ждет удовольствия.
«Вот результат правительственного подхода, — подумал Ом. — Семь поколений — и все зря: никакого отвращения к насилию».
Чтобы добраться до него. Если понадобится секунд пять, может быть, даже больше. Ом не собирался терять это время зря. С диким криком, казалось многократно усиленным притаившимися внутри него двойниками — особенно голосами Джима Дунски и Джефа Кэрда, — Чарли толкнул фигуру придворного, шпагой которого он воспользовался. Манекен рухнул на Маджа, заставив его отскочить в сторону. Ом перепрыгнул через манекен и обрушился на Маджа. Заняв на бегу классическую фехтовальную позицию, он, сделав выпад, попытался дотянуться до его лица. В спортивных поединках подобный прием был строжайше запрещен, и Чарли, надеялся, что Мадж, ее привыкший к такому, не успеет вовремя среагировать. Мадж, однако, успешно отразил атаку.
Он и сам совершил молниеносный выпад в сторону Чарли. Тот парировал удар противника и отскочил назад, выбравшись за пределы зоны, занятой экспозицией. Мадж последовал за ним. Правой рукой Ом толкнул в его сторону еще одну фигуру, изображавшую биржевого брокера.
Чарли помчался к перилам и, опираясь на правую руку, перескочил через них. Он метнулся к лифту. Бела Ванг Хорват и Янос Ананда Мадж какое-то мгновение стояли рядом друг с другом, словно в оцепенении. Наконец Хорват что-то сказал своему коллеге, тот кивнул и помчался к углу ниши. Сам Хорват бросился к противоположному углу. Они явно собирались окружить его, а затем напасть одновременно и спереди, и сзади.
Чарли снова перепрыгнул через перила — на сей раз в обратную сторону — и бросился к Маджу мимо фигур Почтальона, Лысого Мужчины и Дипломата. Мадж остановился, завертелся и принял оборонительную позу.
Мадж хмыкнул. Ом усмехнулся в ответ. С того момента, когда, вооружившись клинком, он завопил первый раз, страх и сомнения покинули его. Казалось, сила всех семи его «я» слилась воедино. Иллюзия? Несомненно, но адреналин семерки словно пульсировал в его крови. Он хотел убивать. Не кого-нибудь вообще, а конкретно — Маджа.
Клинки сходились и звенели. Хотя клинок, которым Ому так ловко удалось завладеть, был гораздо тяжелее и жестче обычной рапиры, он казался ему легким, как бальза, и гибким, словно перо. Ома вела вперед холодная ярость, объединенное желание выжить всех семи его персонажей придавало ему силы. Мадж фехтовал превосходно. Однако некоторые из обстоятельств, сопутствующих этому необычному сражению, были, очевидно, против него. Правша обыкновенно испытывает определенные неудобства, сражаясь с левшой. Меняются привычные направления атак и сдвигаются мишени, ему становится сложнее добраться до противника. Левша тоже оказывается в обратной позиции, но она ему более привычна.
После непродолжительного и безуспешного обмена быстрыми выпадами с обеих сторон Ом отскочил назад и, перехватив рапиру в правую руку, чтобы обескуражить Маджа, снова бросился в атаку. Однако столкнувшись с умелым сопротивлением и даже получив незначительный укол в плечо, Ом решил больше не рисковать и вернул оружие в левую руку. Мадж бросился в атаку. Ом парировал его выпад легким движением руки, отведя острие клинка противника в сторону. Одновременно он ухитрился так сориентировать собственный клинок, что Мадж, по инерции подавшийся вперед, натолкнулся на него своим правым предплечьем. Лезвие проскользнуло рядом с локтевой костью и вышло с противоположной стороны.