— стадны;
— манипулируемы, легко «клюют» на рекламу;
— остро нуждаются в знаках жизненного успеха;
— ленивы;
— недальновидны.
(В принципе можно, исходя из указанных обстоятельств, перевести общество на другие рельсы, не сильно интеллектуализируя его: подсунуть ему вместо автомобилей какие-нибудь менее вредные, путь и дорогие изделия. К примеру, семейные компактные реконфигурируемые многоуровневые садики с частью съедобными растениями или суперкостюмы со всякими встроенными удобствами и повышенными защитными свойствами. В крайнем случае — «навороченные» велосипеды. Но повальная интеллектуализация представляется более надёжным вариантом.
По правде говоря, альтернативу автомобилю как предмету культа найти трудно. Потому что автомобиль…
— хорошо виден другим людям даже (правда, им в основном нет до вас дела);
— обеспечивает некоторую изоляцию, защиту и возможность быстро и самостоятельно приехать-уехать (если не сломается, не попадёт в пробку или под какой-нибудь бензовоз);
— даёт возможность иметь при себе много имущества в процессе передвижения (если не обворуют, не ограбят, не сожгут, не разобьют, не угонят);
— обеспечивает независимость от расписаний и маршрутов общественного транспорта (зато прибавляет мороку с автостоянками).
Заметим, что при спокойной налаженной жизни на одном месте всё это не нужно.
Человек, привыкший к пользованию личным автомобилем, наверное, чувствует себя без него на улице, как рак-отшельник без раковины: полуголым, уязвимым, беспомощным, жалким и смешным.)
Власти не борются радикально с абсурдной и губительной гиперавтомобилизированностью современных стран всего лишь по двум, но очень веским причинам:
1) они представлены не особо правильными в моральном отношении и не особо умными людьми: не способными мыслить глобально, радикально, стратегично, показывать пример умеренности и рисковать своим положением ради общего блага;
2) они не имеют запаса прочности, достаточного для того, чтобы идти наперекор текущим интересам предпринимателей и массовым влечениям трудящихся, пусть даже и для общей дальней пользы.
Возможность поборов с автомобильщиков тоже может быть существенной причиной попустительства властей в отношении автомобильства. Кстати, эти поборы однозначно сдерживающим автомобильство фактором не являются. Эксперт по потребительской психологии и владелец автомобиля Николай Мялкин делится:
«Коли автомобиль приобретён, да ещё проплачены налоги и обязательные страховки, то и эти моменты располагают к более интенсивному использованию автомобиля, чтобы выдернуть вложенное. В итоге человек буквально подсаживается на автомобиль и ездит уже не по той нужде, которая склонила к покупке автомобиля, а при любой возможности.»
Помимо убитых и покалеченных людей, профуканных ресурсов и испорченных ландшафтов, жертвами автомобилизации стали многочисленные памятники архитектуры, снесённые или урезанные при прокладке путей для автомобилей и при расширении улиц.
В числе наиболее значительных жертв автомобилизации — Сухаревская башня в Москве, построенная в 1692–1695 гг. и разрушенная по настоянию Сталина в 1934 г. «ради упорядочения уличного движения» (у вождя, правда, имелся на неё, похоже, ещё какой-то дополнительный зуб). Терпимо, если сносятся какие-нибудь хибарки (хотя если им по 500 лет, то надо предварительно думать), но Сухаревская башня была одной из основных достопримечательностей столицы.
Чтобы автомобили могли пропихнуться через центры исторических городов, прорубались целые улицы через старую застройку. Так, к примеру, возникла улица Новый Арбат (бывший Калининский проспект) в Москве в начале 1960-х.
В Минске в конце 1960-х появилась улица Немига — в основном на месте расширенной (точнее, конечно, разрушенной) старинной Немигской.
Разумеется, свою долю в разрушительство вносили урбанизация и общий рост численности населения, но и желание эх-прокатиться имело место. Вдобавок автомобиль был средством компенсации всяких недодумок и недоделок в проектировании городов и прочего. У строителей есть отмазка широкого действия: можно позволить себе делать небрежно, потому что «всё равно уйдёт под штукатурку» или «под плинтус». Так вот, в градостроительстве, в устройстве искусственной среды вообще и в организации социальной жизни аналогичной «штукатуркой» и аналогичным «плинтусом» является автотранспорт: если что-то неоптимально разместили, то ничего страшного, обеспечим подвоз-отвоз.