- Так слухи ведь…
- А вы на то и бабы, чтоб слухами мериться. А что из того правда, что вымысел, то одни боги ведают. А мы не боги, чтоб за них решать, вот и вы не болтайте попусту. К храму идите, сестры всех к себе призывают, слово держать Эрин станет. Уж ей-то поверите?
- Да кому ж, как не сестрице старшей верить нам? – Кивнул им Михай да дальше пошел остальных сзывать к храму Заступницы.
А у храма уж народ собираться начал, ждут, что жрица Эрин им скажет. Нужно людям утешиться, о том, что сладится жизнь заново, услышать. Вот и топчутся, друг с другом шепчутся, надежду в душах таят. А у ворот храмовых сестры стоят в облачении, и мечи при них острые, и луки меткие, и око Аридино на груди сияет. На людей глядят по-доброму, да слова вслух не скажут, пока старшая не появится. Вот и кивают, сельчан приветствуют, к небу глаза поднимают, на всё, мол, воля богов великих.
А в храме самом жрицы совет держат, а посередь них прислужник Бавлина, свое слово сказать хочет. Сидит он скамье узкой, на старшую жрицу поглядывает, а она по каморке совей ходит, думу думает.
- Что скажешь, сестрица старшая? – жрец ее спрашивает.
- Да что тут сказать, братец? – остановилась Эрин, на жреца поглядела. – Одним миром встать нам надобно, тут и спорить не стану. Да только ведь так уж не мы первые стоять будем. Пало под мечами полчища поганого земля князя Торквига, а князь Аскель сам на колени пред Меченым бухнулся, ключ от княжество отдал. На защиту храмов да скитов и капищ только люди простые жрецам в подмогу встали, да не справились. Нет боле веры нашей на землях тех, Черный Дух кровью умывается, силы проклятой народ путает.
- Так что думаешь, Эрин? Что делать станем?
- К Меченому нам пробраться надобно, в нем, чую, сила царя Анвела. Изничтожим проклятого, там и самому Анвелу расправу учиним, рать его темную от власти бога их избавим. Нет головы змеиной, хвост сам собой успокоится.
- Так ведь сколько пробовали, а будто заговоренный Меченый, не берут его стрелы да мечи острые. В крови по шею, да только своей ни капли еще не отдал.
- Дорогу мне к нему откроете, а я ударить попробую. У меня сил немало, один на один бить буду.
- А как не справишься?
- Со мною Матушка. – Отвернулась от жреца и добавила шепотом: - Да еще Круг Озерный.
- Что сказала, сестрица?
- Говорю, что сладится. – Обернулась после, руки на рукояти мечей уложила: - Баб да детей нам спрятать надобно. Отправлю их в место такое, где не сыщут их, пока назад не призову.
- А коль погибнешь?
- Сынок мой справится, ему то место тоже подвластное.
- Что ж за место такое?
- Спокойное, - ответила только, да снова суровой стала: - Вели к храму нашему всем слабым да увечным поспешать. Отсюда врата тайные открою, отсюда им будет спасение. Туда и Арна с Михаем спроважу. Один мал еще, другой стар больно, чтоб мечом размахивать. Да и сыну моему слово дядьки мудрого не лишним будет. Теперь спеши, чую, нет у нас времени, к утру придут поганые. Успеть всё надобно.
Поднялся жрец, а Эрин его останавливает, последнее слово сказать желает:
- Вели скарб с собой не тащить, а то и до осени не управимся. Пусть одежу да еды с собой прихватят, остальное пока без надобности. Скажи, ни скотины, ни телег полных в проход не пущу. Кому жить охота, те придут живо, кому добро дорого, пусть на нем богам душу отдают. Глядишь, умней будут.
- Верно говоришь, сестрица, - кивнул ей жрец Бавлина. А там прочь из храма и вышел.
Огляделась Эрин, плечами повела зябко. Ох, и горюшко… Да делать им нечего, нужно от беды отбиваться, землю родную от власти черной спасать. После к миске медной приблизилась, где вода налита был, над ней и нагнулась:
- Приди, Сильяна.
Вода на призыв рябью и всколыхнулась. Глядит на Эрин Дух озерный глазами черными, ждет, что жрица скажет.
- Народ к вам отправлю, спасти от супостатов надобно. Удержи их на озере.
- И князюшка с ними?
- С ними Арн, - отвечает жрица старшая. – С ним Михай придет, не выдайте.
- Он и сам нас до срока видеть не сможет, коль не покажемся, - Сильяна уверила. – Приютим беглецов твоих, от напасти закроем.
- Что о царе поганом ведаешь? О помощнике его, что скажешь?
- Не про всё озерным духам известно, сама разбирайся.
Прищурилась Эрин, руки в бока уперла:
- Врешь ведь, Сильяна.
- Час придет, самой вся правда откроется, - только дух и ответил.
А после и вовсе с глаз скрылся. Жрица тут и назвала его пакостно. Вот ведь лягуха холодная, таится удумала. А коль не сказала, то и показать не сподобится. Ногой в сердцах топнула да к оку Ариды ушла.