- Не лгала я, Арнард, чарами не опутывала. Союз наш Бавлин одобрил, да Арида приняла, на то боги благословение дали. Долго блуждал ты, муж любимый, да дорога сама тебя домой привела. Устал уж меч твой верный от крови безвинной, да разум от воли чужой.
Отпустила мужа, назад отошла, да глядит с мольбою. Ну, вспомни же, друг ненаглядный, о любви заветной, да о счастье супружеском. Сколько уж плутать впотьмах можешь? Вот она я, голубка твоя нежная, гляжу на тебя глазами синими, что небу весеннему цветом подобны. Вспомни уста мои сладкие, да руки нежные, и слова, что шептали друг другу. Что глядишь ты в сомнениях, о чем еще думать можешь? Ведь тоскуешь ты, как и я без тебя. Так прижми же к сердцу Эринку забытую, да к устам прижмись поцелуем желанным. А уж я тебя отогрею, да счастье в дом наш верну.
- Арн…
Звякнул меч, в ножны вернувшись. Тут и вздохнула Эрин с улыбкою. Протянула руки к мужу любимому, он и шагнул ей навстречу… Да на стену вдруг и наткнулся. На жену глядит, а в глазах ярость вдруг вспыхнула, да и вскрикнул он зверем раненым:
- Не смей!
Стоит за спиной чернь поганая, на Арнарда глазами белесыми смотрит. Прислал Алвор иного помощника, тот на жрицу полог и накинул. А от духа смрадного, да колдовства черного закатились очи синие, так в дыру черную и провалилась бесчувственной. А воин, что рядом стоял, заговорил голосом царским:
- Значит, так ты слово держишь, Арнард? За добро мое, за ласку отступиться решил? Коли будешь воле моей противиться, на алтарь положу твою Эрин любимую. Ежели хочешь еще с женой увидеться, так и делай, как я велю.
И рассеялись чары черные, тишину тревожную на поле вернуть. Да воин, в ком Алвор прятался, покачнулся, и упал бездыханным на землю. Стоит Арнард, меч в руке сжимает, да туда, где жрица стояла, взглядом пустым глядит. Опустился к нему тут с неба ворон, да и каркнул громко, в разум князя вернул. Вскинул глаза князюшка на Михая верного, а тот уж снова вверх подниматься начал.
- А ведь солгал ты, Алвор. Не видать мне уж Эринушку, коли воли твоей послушаюсь. Ты до капли кровь из нее выпустишь, а мне и тела ее не достанется. Так не будет по-твоему, царь великий. С жизнью расстанусь, а Эринку тебе не отдам!
Приметил коня одинокого, в седло вскочил, да и помчался прочь с поля бранного. А за ним и те потянулись, кому воевать уж поперек горла стало. Коль господин благородный сечу покинул, то и мужику простому тут делать нечего. А кто остался, то отступить поспешил, пока наново рать собирается. Вот и ликуют люди добрые, победе легкой радуясь. Уходит враг проклятый, а ежели воротится, так ему и ответ снова дать сумеют.
Одному лишь Арнарду нет дела ни до рати Алвора, ни до земель Эльгидов. Несет его конь быстроногий, будто на крыльях летит. А с неба ворона путь указывает, куда боги подскажут, туда хозяина и ведет.
Глава 9
Глава 9
А слыхали ль вы, люди добрые, о чудесах невиданных, какими свет белый полнится? Есть на севере птица белая, что с закатом девкой становится, да поет песни сладкие. Кто тех песен послушает, тому тайна откроется, о граде прозрачном, изо льда сделанном. А коль град тот найдешь, то уж вовсе о нужде забыть можно. Ни увечных там нет, ни нищих, все здоровые да богатые ходят. И за главного царь ледяной, что снегами холодными ведает.
А еще есть на свете цветок каменный, посреди гор южных прячется. Да цветок не простой, с силой чудесной, что здоровье дает да бессмертие. Как придешь на заре, да росу соберешь с лепестков цветка каменного, да в ней искупаешься, так и хвори пройдут все, и немочи. А коль глоток росы сделаешь, так и вовсе о смерти забудешь. Мало ль чудес встречается?
Вот и в нашем владычестве чудо есть тайное, от всех сокрытое. Посередь леса запряталось, да взоры чужие отводит. Вокруг него туман колдовской стелется, будто стена неприступная. А стражами духи поставлены, на волшбу гораздые. Охраняют они диво-озеро, никого к берегам не подпустят без надобности. А вокруг озера тайного стоит село шумное. Село мертвое, да живут в нем живые, как было Эрин обещано.
Как пришли сюда люди зареченские, да городские с ними и те еще, кто с окрестных сел поспешил, так и охнули. Стоят дома деревянные, будто только построены. У домов поленницы сложены, а вокруг сады шумят спелые, будто и не весна сейчас, а лету конец. Дымок из труб сизый вьется, а в печах огонь теплится. Ходят люди добрые, в дома заглядывают, да понять не могут – как же так получается? Ни души нет живой, а будто хозяева гостей поджидали. И в чугунках похлебка булькает, и на столах лежит хлеб свежий.