Тут и рассмеялся князюшка, царя поганого слушая.
- Ох, и вывернул ты, Алвор. Зло за благодеяние подаешь? Так коль друг ты мне добрый, так верни жену любимую, отдай Эрин, царь великий!
- Так и забирай, князь пресветлый, не держу я ее. Почто мне баба чужая? Своих наложниц полно.
Тьма в миг и истаяла. Стоит посередь избушки ветхой Арнард, меч у ног лежит, брошенный. На плече его ворон верный замер, а перед князем сам Алвор стоит, улыбается. Да улыбка царя, будто жало змеиное, а в глазах злоба черная плещется. Да не глядит на Алвора князь пресветлый, за спину его взор устремил.
Висит на цепях Эрин, по рукам и ногам скована, а подле ног ее оберег жрицын валяется, с шеи безжалостно сорванный. А рядом с Эрин стоит Эйна докучная. Ножом острым по щеке жрице водит. На губах улыбка гадкая, а в глазах ненависть лютая. Смотрит Эйна на Эрин, будто гадина подколодная. Да спокойна ликом жрица Аридина, на соперницу глядит с жалостью. А как мужа увидела, так и улыбнулась ласково.
- Пришел, ненаглядный мой.
- Пришел, голубка нежная, - отвечает Арнард. А потом на царя посмотрел с гневом праведным. – Так, значит, жену мое бережешь, друг коварный? В цепи заковал, да суку свою к ней с ножом приставил?
- Верно служила Эйна, награда, значит, ей надобна. Отдал, что просила - соперницу. Мне твоя Эрин не надобна, забирай, коль Эйна отдаст, а я дареное назад требовать не стану.
- Таков друг у меня, - ответил князь пресветлый. – Я ему жизнь спас, он меня рабом своим сделал. Служил ему верно, а вышло, что жизнь черную продлял. Дом подарил, да соглядатаями наполнил. Злато давал, так оно мне без надобности, о том сам ты, Алвор, позаботился. От мечей да стрел защитил, так ведь для себя любимого старался. Теперь, вон, жену мою в награду на смерть отдал, а сам и не причем вроде. Добрый господин, заботливый. Меня измотать решил, чтоб телом и духом ослаб, тоже, видать, по доброте великой. А к чему добро такое? Да чтоб совладать было легче. А ведь не вышло, Алвор, так ты теперь меня на страх взять да ненависть? А ведь и верно помыслил, за голубку мою, я ведь и вправду, что скажешь, то и сделаю. Где отрава твоя, друг проклятый? Прикажи отпустить Эрин, сам до капли выпью.
- И моим опять станешь! – Эйна воскликнула. – А коли нет, так и жрице ты не достанешься. Убью ее, не задумаюсь.
- И твоим стану, коль надобно. Только ножик-то острый подале от Эрин держи. Чай, не игрушка пустая, им и дел наворотить можно.
Глядит на князя Алвор, прищурившись, будто в душу самую заглянуть хочет.
- Что задумал ты, Арнард?
- Жену свою спасти хочу, что я задумал, царь великий? Ты цепи с Эрин сними, я всё, как надобно, сделаю.
Говорит князюшка, а сам на жену любимую смотрит, будто чего сказать пытается. А в очах ее синих вдруг тревога затеплилась. Головой мотнула, да опять на мужа смотрит с мольбою. Улыбнулся ей Арнард, да опять на царя взор перевел. А царь в ответ глядит взглядом лукавым. Покачал головой Алвор, да сказать не успел. Взревновала тут Эйна, от взглядов супружних взбесилась.
- Не отдам я ведьму эту! – кричит баба дурная. – Со мной будет, а она опять снится станет?! Пусть уж теперь навсегда сдохнет разлучница!
Ножом-то и размахнулась.
- Михай! – крикнул Арнард, ворон с плеча и сорвался.
Налетел на Эйну, когтями в волосы вцепился, да клювом бить стал. Закричала баба страшно, нож из руки выпустила. Хочет согнать ворона, да крепко сидит Михай, добычу не выпустит. Тут Эрин воскликнула:
- Оберег мне дай!
А ворон и понял. Отпустил он Эйну визжащую, к оберегу слетел, в клюв схватил, да тут царь обернулся. Выпустил в Михая силу черную, да только Арнард рядом, руки Алвору скрутил, прочь от жены да друга верного откинул.
- Держи птицу, Эйна! – кричит царь поганый.
Да не видит ничего Эйна, кровь глаза залила, от боли в голове мутится. Выставила руки, будто слепец какой, куда идет, сама не видит. А Михай уж оберег Эрин в ладонь вложил раскрытую. Призвала она силу Аридину, цепи-то так и повалились, и ключа колодкам не надобно. А как вздохнула грудью полной, так оберег на шею надела, да хвалу Матушке краткую вознесла. Хотела к мужу броситься, да только Арнард рукой на дверь указал:
- Уходи, Эринки. Прочь беги, назад не оглядывайся.
- Одного не оставлю со злодеем поганым.
Сжала кулаки княгинюшка, да муж ее слушать не хочет.
- Не тронет меня, Алвор, - князь усмехнулся. – Со мной в одну цепь себя заковал. Пуще ока своего беречь станет. Уходи, голубушка, тебя богиня выведет. А я сыну нашему тебя вернуть живой обещал, вот и исполни отцову клятву по-честному.