- Кто товарища оставит, за двоих перед богами в ответе будет. Стоять, как стояли, с нечисти глаз с них не спускайте.
Обернулась к нему девка ближайшая, да вперед и шагнула. А как шаг сделала, так на три назад и отлетела, духи-то не дремлют, вот и снова выручили раньше, чем беда приключилась.
- Хорошо тебе, князь, с такими-то стражами, - один из воинов воскликнул. – Один бы мог на чудь пойти, один бы и справился, а ты нас на погибель отправил.
Тут Михай и взъярился:
- Как смеешь ты, пес брехливый, господина стыдить? Коль поджилки трясутся, то беги, что есть мочи, авось, не догонят. А жалованье ты брал не для того, чтоб в постелях мягких бока отлеживать. На службу сам пошел, никто не неволил. Монеты пригоршнями загребал, не жаловался, на мед и баб непотребных тратил. А как поработать пришлось, так дитем малым сделался, подотри, мамка, сопли.
- Я монеты за службу брал, ее и служил честно, - отвечает дружинник.
- Вот и служи дальше, коли честь от страха в штаны не выпала.
- Всем молчать! – гаркнул пресветлый. – Только тварей приманиваете.
И верно, пока первак с дружинником лаялись, подкрались ближе девки мерзкие. К земле, как звери припали, глаз с людей живых не сводят. А тут еще и павший дружинник шевелиться начал, а за ним второй поднимается, а глаза-то бельма пустые, на товарищей недавних уставили.
- Вот же Дух Черный! – Михай закричал. – Вот и еще потеха подоспела!
- Коли еще и эти поднимутся, не выдюжим, - князь хмуро отвечает. – Где жрецы проклятые?!
А нежить-то на ноги встает, на живых с голодом поглядывает. Тут и девки в бой пошли, всем скопом на воинов и кинулись. Бьются они, богов в молитвах поминают. Видать, и вправду час последний пришел. Не солгала ведьма, когда не отпустить обещала. Вот и полягут воины, князем старшим на расправу отправленные. И не будет княжеству наследника, последнего сына сейчас потеряет. Сильны духи, да только обложили пресветлого, будто зверя какого. То по щеке когтями проедутся, то в ногу зубами, будто псы вцепятся. Уж и Михай сдавать начал, да и сам Арнард из сил последних стоит, зубы от усталости скалит. Не видать ему жены своей более, не услышать голос нежный, не коснуться волос шелковых, так и уйдет без прощания.
- Прощай, голубка моя, - шепчет пресветлый, с женой любимой прощаясь. К смерти скорой уже приготовился.
Еще пару раз взмахнуть мечом успеет, а там уж поднять его и не сможет.
- Прощай, сын названный, - хрипит первак. – На том свете свидимся.
- Держись, Михай, богами молю, держись! – кричит ему Арнард.
Кричать-то кричит, а самому на ногах уже стоять тяжко. Вот и еще два дружинника под мертвяками криком заходятся, о помощи молят. Да только как же помочь несчастным, когда с места не сдвинуться, сквозь нежить не пробиться? Отбросил меч Арнард, за кинжалы схватился, всё полегче будут, с ними еще немного протянуть можно.
Подскочила к князю девка мерзкая, снизу вверх поглядела, оскалилась. Уже прыгнуть на пресветлого хотела, да вдруг руки вскинула, да деревом срубленным на землю и рухнула. А за ней еще одна, а там и следующая. А после и мертвяки изгрызенные оседать начали, так друг за дружкой и попадали. Стоят люди, вокруг себя озираются, тому, что видят, не верят.
- Неужто всё? – сипит один из ратников.
- Нашли колдунов? Жрецов работа?
- Уходить отсюда надобно, - Арнард велит, меч свой поднимая. – Нечего посередь гнили этой стоять, новых утрат дожидаясь.
Не стали спорить воины. Друг за друга держатся, кто жив остался, подальше от мертвяков уйти норовят. Князь первака на себе тащит, с тревогой спрашивает:
- Живой ли, Михай?
- Кажись, живой, - тот отвечает. – Не понял еще. Как пойму, так доклад и сделаю.
- Живой, стало быть, - усмехнулся Арнард.
Уже два дома прошли, как на них жрец и жрица вышли. И у них есть павшие… Из трех жриц одна только и осталась целехонькой, две другие в бою полегли. Будет им почет у Заступницы, честь свою не уронили дочери Аридины. Да и жреца павшего Бавлин милостиво встретит, и воинов всех, кто ночью этой жизнь за дело правое отдал, всех боги в объятья примут.
Глядит князь, ведут жрец со жрицею ведьму злобную. На чем свет браниться поганая, слова мерзкие по ветру бросает. Да только нет у ней больше силушки, на шее обруч надет от черных сил заговоренный. А на обруче замок висит со знаком Аридиным. Была ведьма, стала баба простая.
- Колдун где? – спросил Арнард.
- Нет его больше. От проклятия Бавлина прахом рассыпался. От него вся сила шла, эта чары наводила.