1 сентября 2-я Конная армия соединилась с частями правобережного направления и вступила в бой с превосходящими силами противника, нависшими над каховским плацдармом. Тогда генерал Ткачев перенацелил свою авиацию на борьбу с красными летчиками. Рассчитывая на бомбардировочную мощь и дальность полета «хэвилендов», он решил в лервую очередь уничтожить наши аэродромы в Бериславе и Александровске, где базировалась Центральная авиагруппа.
Надо иметь в виду, что во второй половине августа польские интервенты, реорганизовав и пополнив свою армию, остановили наши войска под Варшавой и Львовом, а затем вновь перешли в наступление. Врангель рассчитывал разгромить наши части, оборонявшие плацдарм, форсировать Днепр и, вырвавшись на Правобережную Украину, соединиться с поляками и белогвардейской 3-й армией.
Для выполнения этих планов беляки и рецшлц разгромить красную авиацию на земле. Первые бомбовые удары обрушились на аэродром нашей Правобережной авиагруппы.
2 сентября врангелевцы начали очередной штурм Каховского плацдарма. С того дня «хэвиленды» стали ежедневно к нам наведываться. Они прилетали группами по шесть — восемь самолетов и бомбили аэродром. За неделю сбросили несколько сот бомб, среди них много двухпудовых.
А мы, «безлошадные», ничего против них не могли сделать! Ведь двумя-тремя самолетами одновременно не защитишь переправу и аэродром. Кроме того, надо было выполнять разведывательные полеты.
Во время первого же налета противника я заметил: белые стремятся сковать наши самолеты воздушным боем, а основными силами разбомбить переправу. Нельзя было позволить врагу обмануть нас. С тех пор «ньюпоры» стали непрерывно патрулировать над понтонным мостом.
В самые трудные для нас первые дни сентября летчики Правобережной авиагруппы провели более двадцати пяти воздушных боев. Только 2 сентября они вынуждены были пять раз подниматься в воздух для отражения атак «хэвилендов».
6 сентября к аэродрому подошло сразу восемь вражеских самолетов. А у нас был исправен лишь один «ньюпор», да и тот находился над каховской переправой. Сделав два захода, белые буквально засыпали нас бомбами. Правда, большинство из них не взорвалось и мы не понесли никаких потерь.
Внимательный осмотр неразорвавшихся бомб показал, что у них умышленно повреждены взрыватели. Значит, на врангелевском аэродроме находились и наши друзья! Пренебрегая опасностью, они бесстрашно делали свое благородное дело, спасая от смерти десятки наших людей. К сожалению, не удалось узнать фамилии отважных советских патриотов.
Неразорвавшиеся бомбы мы уносили на склад, а потом, сменив поврежденные взрыватели, использовали их для ответных ударов. Летчики и мотористы в шутку благодарили черного барона за то, что он снабжает нас боеприпасами.
Конечно, нелегко было нашим летчикам-истребителям наблюдать, как вражеские самолеты безнаказанно летают над аэродромом. Может быть, потому они и дрались с такой необыкновенной яростью, когда сталкивались с беляками в воздушном бою.
В боях на перекопском направлении и за каховский плацдарм люди авиагруппы сплотились в дружную фронтовую семью. Этому во многом содействовал всей своей работой и поведением безвременно погибший И. Д. Савин. Презрение комиссара к «международной контре» выражало чувства каждого из нас. Мы все искренне хотели поскорее разбить черного барона, мечтали о мире, с гордостью говорили о том, какой станет Россия при социализме. Мечтали и… не жалели жизни в боях за это будущее.
За всю гражданскую войну лишь один летчик нашего истребительного дивизиона оказался недостойным уважения. Вы помните, наверное, как в Аскании-Нова прибыли к нам два Бориса: щеголеватый, обходительный Былинкин и уравновешенный, сдержанный Рыков. Они появились в конце мая. К середине августа Рыков стал одним из лучших воздушных разведчиков Правобережной авиагруппы. А Былинкин? К этому времени его уже не было на фронте.
Как это случилось? Сначала Былинкин всем нравился. Подражая своему командиру Соловьеву, он рвался в бой (так нам казалось). Погиб Иван Соловьев. Увидев обломки разбитого самолета и останки летчика, Былинкин побледнел. Потом он, назначенный командиром 6-го отряда, начал отлынивать от полетов. Под разными предлогами старался ездить в командировки.