- Тебе, Варяжко, предстоит важная служба. Будешь помогать боярину Гремиславу следить за городом. Дадим в помощь отроков - кого посчитаешь нужным, наберешь еще людей из воев, с ними устроишь сыск смутьянов. Для большей важности принимаю тебя обратно в дружину и не отроком, а гриднем, хотя годами ты не вышел. Но коль у тебя под началом станет немало служилых, то по чину им быть. О том объявлено дружине, только такому юнцу, как ты, нужно еще заслужить у матерых воинов уважение. Понятна моя воля? - после ответного: - Да, княже, - завершил указанием: - Подожди в сенях боярина, вместе оговорите - что нужно для дела.
Тут же добавил: - Были у меня старейшины новгородские, условился с ними, что завтра в детинце дадут они клятву прилюдно перед ликами божьими. Тебе тоже следует там быть.
Варяжко, пока сидел в сенях, ожидая нового наместника, передумал разное. Не сказать, что поручение князя обрадовало его - работа грязная, вряд ли кому придется по нраву следить за кем-то. Но ясно понимал - без нее не обойтись, надо на корню пресекать новую смуту и бунты. Хотя многое зависело от нынешней власти - насколько разумно и решительно поведет себя с далеко не покорным народом Новгорода. Нужно держать его в послушании твердой рукой, но не загонять без нужды, провоцировать недовольство и озлобление. В противном случае никакой карательный аппарат не удержит в повиновение вольный город, рано или поздно он восстанет. Сомнений в способности Ярополка и его наместника справиться с новгородским народом хватало, но все же надеялся на лучшее - князю дан редкий шанс, если упустит его, то грош ему цена.
Будущую свою работу представлял в общих чертах - нужно набрать толковых людей в свою службу, завести агентуру среди купцов и ремесленников - самых влиятельных в городе сословий. Еще научиться самому и учить подчиненных азам розыскного дела. В таком плане предложение князя взять отроков, а не взрослых гридней, к себе в помощь представлялось резонным - у них еще не пропала тяга учиться новому, легче и быстрее усвоят нужную науку. Хуже обстояло с набором воев для силовых акций - искать их в городе среди словен или кривичей, по-видимому, не имело смысла, вряд ли пойдут против своих сородичей. О том Варяжко хотел особо оговорить с наместником - следовало найти у полян, северян или дреговичей. С радимичами и вятичами не стал связываться - у них княжеская власть не пользовалась влиянием, не раз восставали против нее.
С боярином Гремиславом разговор вышел трудным - тот слушал своего дознатчика с заметным недоверием. Потребовалась вся выдержка и немалые доводы, пока он принял предложенную Варяжко структуру и состав службы, и то по самому минимуму - пятерых отроков и особую дружину в два десятка воев, расходы на их содержание. Наместник счел большее только лишней тратой казны - мол, при нужде справится своими силами, без помощи малообученного войска новоиспеченного гридня. А то, что надо выслеживать и выпалывать смутьянов - то прихоть князя, с которой ему приходится мириться и исполнять, пусть и без особого рвения. Для Варяжко такое отношение боярина к порученному ему делу стало понятно с первых слов, которые тот обронил, оставшись наедине:
- Что ты надумал с каким-то сыском, юнак? Ярополк Святославич, да и воевода, наговорили мне всякого, сослались еще, что ты их надоумил. Это что - будешь ходить и слухи собирать?
Сам пренебрежительный тон, с которым высказался наместник, ясно подсказывал о непонимании им значимости предупреждения смуты, ее пресечения в зародыше, пока она не переросла в открытый бунт. Ответил, сдерживая раздражение на высокомерие служаки:
- И это тоже, боярин. Последний бунт, в котором погубили прежнего посадника и дружину, начался именно со слухов. Новгородский люд взбудоражился ими и пошел с топорами и дрекольем в княжеский двор. Нам теперь надо не допустить такого, поймать тех, кто смущает народ, пока они не сотворили лихо.
После недолгого молчания, дав время наместнику понять сказанное, продолжил:
- Но не только в том. Не меньшее, может быть, даже большее зло от тех, кто подзуживает людей тайно. А такие обязательно будут - не каждый согласится с княжеской властью, по доброй воле отказаться от прежней вольницы. Это сейчас они смирились, возможно, только на словах, когда выбора у них нет - иначе только прямая война с княжеским войском, в которой им резона нет, одни лишь убытки и жертвы. При удобном же случае захотят повернуть вспять, ударят исподтишка в спину. Стоит тому же Владимиру прийти сюда со своим войском - взбунтуют народ против нас, тем более, что тот и без того соблазняет Новгород немалыми поблажками.
Наместник с явным недовольством прервал Варяжко: - Не каркай, как черный ворон! Что будет, то никому не ведомо. Или ты вещун? Ладно, говори, что тебе надобно - мне Ярополк Святославич дал прямой указ потворствовать тебе, но без излишества.
Дальше разговор пошел более предметно, причем напоминал больше торг, чем заботу государевого мужа о важном для князя деле. Варяжко боролся за каждого воя или отрока, за каждую гривну, пока не пришел хоть к какому-то приемлемому согласию с прижимистым боярином. Когда же оговорил, что воев надо из других земель, тот едва не взбеленился: - Это, что, из-за двух десятков людишек мне сноситься с другими посадниками или докучать князю?! Ищи где хочешь - дело то твое! Со снаряжением и довольствием для них помогу, как уговаривались, дам еще лесу и денег на постройку барака, на этом все. С остальным справляйся сам, без особой нужды ко мне не обращайся.
Ушел от наместника недовольный, скрывая от того свое чувство показным усердием: - Исполню, боярин, как велите - не жалея живота своего и трудов.
Варяжко понимал отчетливо - с новым своим начальством ладить будет трудно. Вспомнил добрым словом прежнего, боярина Истислава - тот, во всяком случае, не мешал ему выполнять свою работу на торгу. Гремислав же отличался большей властностью и жесткостью, с мнением своего нового подручного не считался. Только прямое указание князя заставило его пойти на какие-то меры, предложенные юным гриднем. Возникло серьезное сомнение в большем, не только по его службе - сможет ли такой упертый на своем посадник справиться со своенравным народом Новгорода? С ним ведь надо вести очень взвешенную и гибкую политику, а не идти напролом, давя грубой силой. Что-то советовать, подсказывать наместнику Варяжко не хотел, да и знал, что тот не прислушается.
Вызвало вопрос назначение Гремислава новгородским посадником. Варяжко не сомневался, что и Ярополк и его воевода прекрасно знали, что собой представляет боярин. Коль поставили того на город , то должны ясно осознать - к чему может привести жесткая рука ставленника. Если их цель - вызвать недовольство в городе, спровоцировать новый бунт, а затем подавить его, не щадя никого, то что они от того выиграют? И зачем тогда он со своей службой, ведь задача у него обратная - не допустить смуты? Какого либо вразумительного ответа на этот вопрос так и не нашел, уехал с княжеского двора со смятением в душе, не понимая - что ожидать от Ярополка, на что рассчитывать.
Следующим днем в детинце в присутствии множества новгородцев старейшины города - от сословий и племен, один за другим принесли покаяние за погибель наместника и княжеской дружины, после дали клятву: - … перед ликом Перуна-громовержца, Рода-создателя мира, Сварога-Отца Богов народ Новгорода дает роту Великому князю Ярополку Святославичу верой-правдой служить ему, без ропота и ослушания. Нарушившему слово последует кара богов и отмщение от суда княжеского.
Варяжко стоял неподалеку от Ярополка и видел на лице того нескрываемое торжество и надменность - как у победителя над поверженным врагом. Ожидал все же более участливого отношения - ведь это его народ, ему править им и защищать от напастей и ворогов. Похоже, что князь все еще считает новгородцев чуждыми себе, нет и тени приязни к принимающему его власть люду. В ответной речи он дал свою клятву заботиться о городе и его народе, но было заметно, что произносил ее как-то формально, бездушно: