Большее согласие наместника и гридней встретил другой вариант, который сам Варяжко считал запасным, с меньшей гарантией успеха. По нему предполагалось ждать ладью у ладожских порогов, где обычно купцы разгружали судно для прохода по мелководью, а товар везли в обход порогов по суше почти десяток верст. Здесь проще было остановить рассредоточившееся вдоль обрывистого берега сопровождение купца, без особого риска изъять у него ларь с серебром. Вряд ли тот, пусть даже из-за немалых денег, пойдет против княжеской дружины, когда собственная охрана растянулась по берегу. Но при том могли и не найти этот ларь - купец мог оставить его на судне или приказать сбросить в какую-нибудь промоину, которых на пути хватало, заметив приближающуюся угрозу.
На том и порешили, только оговорили дополнительные меры - вся операция должна проходить в тайне, в случае же, если деньги при купце не найдут, обыскать его ладью. О секретности понимали все - если купец прознает хоть что-то о намечающемся нападении, то дело может просто сорваться. Или потянет время до края, или найдет другой путь передачи денег. Задачу же выяснить, кто и когда повезет ценный груз, взял на себя Варяжко. Купцов, ходивших в Готланд, насчитывалась дюжина - всех их он знал. Но посчитал, что особого внимания заслуживают трое, как пользующихся особым доверием в купеческом обществе - вряд ли кому другому поручат столь важную затею. Как именно юноша выполнит свою часть операции, наместник не стал допытываться - не раз убеждался в основательности помощника.
Один вопрос вызвал разногласие между Варяжко и другими - как поступить с купцом и его сопровождением? И наместник и его воины посчитали, что всех надо вырезать - оставлять свидетелей нападения нельзя, иначе народ Новгорода просто сметет княжеское представительство. Варяжко же предлагал обойтись без таких жертв - купца отправить в Киев на суд князя по обвинению в государственной измене, других же на принудительные работы под стражей. Переубедить не смог - наместник остался при своем мнение, так и приказал одному из гридней, назначенному старшим за операцию. В остальном согласился, отпустив воинов, тут же с соглядатаем принялся составлять грамоту князю.
Надолго история с помощью деньгами Владимиру не затянулась - не прошло и десяти дней, как Варяжко заметил оживление среди купцов, перешептывающихся между собой с тайным видом. Как бы невзначай завел разговоры с теми из них, с кем у него сложились приятельские отношения, угостил в кабаке медовухой и вызнал осторожными намеками нужное. Вече большинством согласилось помочь беглому князю и бросило клич среди новгородчан собрать нужные деньги. Купцы же решили до той поры отдать из своих, скинулись между собой и вручили всю сумму Добровладу, одному из самых уважаемых среди них. Тот уже стал снаряжать свою ладью попутным товаром, должен выйти из Новгорода со дня на день. Всю эту информацию Варяжко немедленно передал наместнику, тот отдал приказ старшему дружиннику начать операцию.
Через двое суток ранним утром Добровлад вышел в путь - Варяжко узнал о том в тот же день от приказчика в лавке купца при очередном обходе торга. Не подавая вида, завершил здесь срочные дела, после отправился к боярину в княжеский двор. Тот, выслушав соглядатая, обронил, что Мировей с частью дружины уже вышел в поход, должен успеть к порогам до прихода туда купца. О подробностях умолчал, а Варяжко не стал спрашивать - то уже не его забота, свою он выполнил, с тем и вернулся на торг. Дальше служба пошла как прежде, с обычными хлопотами, да еще начались работы с детским аттракционом - нужное для него снаряжение смастерили и подвезли. Расчистили один из углов торга, перенесли с согласия старшины часть торгового ряда, а потом нанятые работники принялись ставить ярко расписанные карусели и другие сооружения.
Как и предполагал новоявленный предприниматель, с затеей он не прогадал - с первого дня открытия аттракцион стал излюбленным местом чадолюбивых горожан и их отпрысков. Люди занимали длинные очереди, платили доступную, но все же немалую цену, чтобы прокатить детвору на всех игрищах. Варяжко сам увлекся проектом, продумал еще новые забавы и заказал мастерам. К началу осени детский угол разросся вдвое, но те торговцы, кого пришлось потеснить, особо не возмущались, как вначале, только качали головой - как же им самим не пришла такая мысль! А зачинатель такого важного дела почивал на лаврах уважения как купцов, так и гостей аттракциона, получая при том немалый доход.