Читать онлайн "Против Маркиона в пяти книгах" - Тертуллиан Квинт Септимий Флорент - RuLit

Когда же обратится к Богу, отнимется покрывало,[2531] — он говорит, собственно, для иудея, у которого как раз и имеется покрывало Моисея, <для иудея,> который, когда обратится к вере Христовой, поймет,[2532] что Моисей предвещал о Христе. Впрочем, каким образом отнимется покрывало Творца во Христе другого бога, чьи таинства Творец не мог сокрыть, <таинства,> разумеется, неизвестные, неизвестного <бога>? 8. Итак, он говорит, что мы, уже с открытым лицом — разумеется, <лицом> сердца, которое покрыто у иудеев, — созерцая Христа, преображаемся в тот же образ от славы (а именно в тот, в который и Моисей преображался от славы Господа), — в славу.[2533] Таким образом, <апостол, > изобразив телесное сияние Моисея от общения с Господом и телесное покрывало из–за немощи народа и прибавив к этому духовное откровение и духовную лучезарность во Христе — словно от Господа, — говорит, — духов,[2534] — свидетельствуя, что вся история Моисея была образом Христа, не известного у иудеев, узнанного же у нас. 9. Мы знаем, что некоторые суждения могут показаться двусмысленными из–за произношения или из–за способа членения предложения, когда имеется возможность так или иначе произносить или членить фразу. Именно этим воспользовался Маркион, прочитав так: в которых бог века сего,[2535]—дабы, указав на Творца как на бога сего века, ввести другого бога другого века. Мы, напротив, говорим, что надо разделять фразу так: в которых бог — затем — века сего ослепил умы неверующих (= ослепил умы неверующих века сего). В которых: в неверующих иудеях, в некоторых из коих Евангелие остается покрытым Моисеевым покрывалом до сих пор. Ведь им, любящим Его устами, сердцем же далеко отстоящим от Него,[2536] Бог угрожал: Ушами будете слушать — и не услышите, глазами будете смотреть — и не увидитеи: Если не поверите и не уразумеете;[2537] и: Отниму мудрость у мудрых и разумение разумных сделаю тщетным? 10. Конечно, эти Его угрозы не касались сокрытия Им Евангелия неизвестного бога. Таким образом, даже если <следует читать:> Бог века сего, то Он ослепил сердце неверующих века сего, отказавшееся познать Его Христа, Которого следовало понять на основании Писаний. И удовлетворившись разбором к этому моменту того, что допускает двоякое прочтение при том или ином разделении фразы, дабы это прочтение не помогло противнику, чтобы по своей воле победы не **[2538], я вообще могу пропустить этот спор. 11. В качестве ответа[2539] более простому[2540] будет сподручнее истолковать бога[2541] этого века как дьявола, который изрек, по словам пророка: Буду подобным Всевышнему, поставлю в облаках престол мой? — поскольку все суеверие этого века является собственностью его, ослепляющего сердца неверующих и, прежде всего, <сердце> отступника Маркиона. Тот даже не заметил противоречащее ему заключение периода: Ибо Бог, сказавший, чтобы из тьмы светил свет, воссиял в сердцах наших для освещения познания <славы>[2542] Своей в лице Христа}[2543]12. Кто сказал: Да будет свет}[2544]' И об освещении мира Кто говорит Христу: Я поставил Тебя в свет язычникам,'[2545] — т. е. тем, кто сидит во тьме и тени смертной?[2546] Тот, Кому в предвидении будущего отвечают в псалме духи: Запечатлен на нас [, говорит,][2547] свет лица Твоего, Господи,[2548] Лицо же Божье — Христос Господь, исходя из чего и апостол говорит выше: Который есть образ Божий? Итак, если Христос — лицо Творца, говорящего: Да будет свет, — то и Христос [и][2549] апостола, и Евангелие, и покрывало, и Моисей, и весь <этот> ряд, согласно свидетельству заключения периода у Павла >, принадлежит Творцу, Богу этого века, а конечно, не тому, кто никогда не говорил: Да будет свет. (Здесь я пропускаю разбор другого Послания, которое у нас называется Посланием к Ефесянам, у еретиков же — к Лаодикийцам. 13. Ведь <апостол> говорит, что язычники помнят, как в то время — когда они были без Христа, отчуждены от Израиля, без общения, заветов и надежды обетования — они были в мире также и без Бога,[2550] хотя, конечно, <тот мир и происходил > от Творца. Следовательно, если <апостол> сказал, что язычники были без Бога, бог же у них — дьявол, а не Творец, то явствует, что под богом[2551] века сего нужно понимать того, которого язычники приняли вместо Бога, а не Творца, которого они не знают.) 14. Как же получается, что сокровище в глиняных сосудах[2552] <, т. е. в телах>[2553] наших считается принадлежащим не Тому же, Кому и сосуды? Если уж[2554] «слава»[2555] Бога заключается в том, что столь великое сокровище содержится в глиняных сосудах, а сосуды глиняные принадлежат Творцу, то, стало быть, Творцу, Чьи сосуды разумеют совершенство силы Божьей, принадлежит и слава, и сама сила, ибо для того она вверена[2556] глиняным сосудам, чтобы подтвердилось ее совершенство. 15. Впрочем, не будет славы, а потому и силы — но, скорее, бесчестье и немощь — у другого бога, чье совершенство приняли сосуды глиняные, и притом чужие. И если глиняные сосуды будут тем, в чем, по словам <апостола>, мы претерпеваем столь многое, в чем носим даже умерщвление Господа,[2557] то бог <Маркиона> весьма неблагодарен и несправедлив, если он не собирается воскресить и ту субстанцию, в которой ради веры в него столь многое претерпевается, в которой и смерть Христа бывает носимой, в которой освящается и совершенство силы. Но ведь <апостол> объявляет: чтобы и жизнь Христова открылась в теле нашем[2558] — разумеется, как и смерть Его носима в теле. Итак, о какой жизни Христовой он говорит? О той, которой мы ныне живем в Нем? 16. Но каким образом в следующих словах он побуждает не к видимому и к временному, но к невидимому и вечному, т. е. не к настоящему, но к будущему?[2559] А если он говорит о грядущей жизни Христовой, утверждая, что она явится в теле,[2560] он явным образом провозглашает воскресение плоти, утверждая, что наш внешний человек истлевает,[2561] но[2562] не вечной погибелью после смерти, а трудами и тяготами, о которых сказал заранее, прибавив: И мы не изнеможем[2563] В самом деле, утверждая, что и внутренний наш человек обновляется день ото дня, он показывает здесь и то, и другое: и тление тела от терзаний искушениями, и обновление души от созерцания обещанного.