Молодая женщина завороженно следила за выражением лица своего возлюбленного и ликовала в душе. Сгорая от нетерпения, она потянула язычок молнии на джинсах Ричарда вниз. Но он перехватил ее запястье.
— Ты просто не знаешь, что со мной делаешь.
Хриплые нотки его срывающегося голоса возбуждали Флоренс, заставляли каждую клеточку ее тела трепетать от сладкого ожидания.
— Тебе кажется, я не знаю, что делаю? — невинно осведомилась она, дергая застежку чуть ниже.
Из горла Ричарда вырвался сдавленный рык.
— Я понимаю, что тебя светские условности волнуют меньше всего на свете. А вот я, представь, привык их соблюдать. Но если ты не остановишься, я окончательно потеряю контроль и овладею тобой прямо здесь, в кухне, что уж точно будет вопиющим нарушением каких бы то ни было условностей.
— А разве ты еще не потерял контроля? — «И вообще, где же ты был со своими условностями вчера?» Но этого Флоренс спрашивать уже не стала, зато провокационно потерлась бедром о его бедро и снова потянула за язычок молнии.
— Что ж, пеняй на себя!
Одной рукой Ричард отвел ее руку в сторону, другой — властно нажал на ягодицы Флоренс, вминая ее тело в свое. Самыми интимными частями своего существа она ощутила упругую твердь мужских чресл, напряженных от нестерпимого желания. Голова у нее пошла кругом, и Флоренс охотно сдалась на милость победителя.
Ричард подхватил ее на руки и направился к двери.
— Если хочешь, я позволю тебе быть наверху, — пообещал он хрипло, снова находя губами ее губы. — Но это единственный компромисс, на который я сейчас способен.
— А я большего и не требую. — Флоренс обняла его за шею, довольно потерлась щекой о его щеку. — Меня и этот вполне устраивает. А куда ты меня несешь?
— Куда несу? — Ричард даже рассмеялся. — Конечно, в спальню, глупышка. Уж там-то ты мне зубы заговорить не сможешь.
В спальню! У Флоренс сердце зашлось от сладкого томления. Она припала к губам Ричарда — и он, тоже теряя голову, пошатнулся, налетел на вешалку в коридоре и сбил ее на пол. Оба снова рассмеялись… И в это мгновение раздался звонок в дверь.
11
Ричард и Флоренс замерли словно пораженные громом. Даже затаили дыхание. Ну до чего же некстати! Может быть, робко надеялись оба, если не отвечать, нежданный гость решит, что никого нет, и уйдет? Ах, если б не упавшая вешалка!
Наступила полная тишина, в которой слышалось лишь бешеное биение двух сердец. Звонок повторился. Затем повторился снова. Резкий, пронзительный, бестактный.
— Фло! Фло, ты дома? — присоединился к звонку хорошо знакомый молодой женщине голос. Тетя Рейчел! Вот уж не везет так не везет! — Дорогая! Открывай, это мы!
— И у нас для тебя сюрприз, — добавил звучным благородным басом дядя.
Флоренс подавила тяжелый вздох. Ну разве дядя с тетей, при всех их благих намерениях, способны преподнести ей что-нибудь хоть отдаленно сравнимое с тем, что сулил ей Ричард?
Изнывая от жгучего разочарования, она высвободилась из объятий Ричарда и, соскользнув на пол, шепнула ему на ухо:
— Иди в кухню, налей всем чаю со льдом, а я открою.
Едва ли, впрочем, изысканная миссис Рейчел Саузи станет пить чай со льдом — попросит минеральной воды. Но Флоренс прямо-таки необходимо было чуть-чуть отсрочить миг его знакомства со своими родными.
Ричард одарил ее белозубой улыбкой и повиновался. Но все-таки позволил себе пару секунд промедления, чтобы в последний раз прижаться губами к ее губам и шепнуть:
— Когда они уйдут, ты моя.
По всему ее телу разлилось жидкое тягучее тепло. Но в дверь уже снова затрезвонили.
— Фло! — Голос тети Рейчел.
— Фло! — Голос дяди Джеймса.
Нацепив на лицо самую лучезарную улыбку, какую только могла, она поспешила открыть. Дядя с тетей немедленно оказались в прихожей. Тетя — вся кипучая энергия в сочетании с безукоризненной светскостью — картинно обняла племянницу и расцеловала в обе щеки. Дядя — весь деловитость в сочетании с радушием — дружески потрепал по плечу.
Несмотря на жару, оба были одеты строго и официально: Рейчел — в длинное черное платье с серебристым жакетом, Джеймс — в черный костюм. Они всегда так одевались. На своей памяти племянница ни разу не видела их в джинсах.
Флоренс проводила дядю с тетей в гостиную. Первые несколько минут прошли в ничего не значащей светской болтовне, но потом дядя Джеймс обратил на племянницу подчеркнуто укоризненный взор.
— Милая, я помню, что мы уже говорили об этом и ты отказалась, но мне бы все-таки очень хотелось сводить тебя на концерт Огастеса Бейли. Юноша подает надежды. Слышала бы ты, как он играл в прошлый раз. Виртуоз, настоящий виртуоз! И очень хочет познакомиться с тобой. Мы с Рейчел рассказывали ему о тебе. Смотри, — он жестом фокусника вытащил прямоугольник глянцевой бумаги, — я достал для тебя приглашение в директорскую ложу.