Глава двадцать шестая. В гости
Не для того Рассел выжила, чтобы считать моргановых любовниц. Нужно восстанавливать здоровье и возвращаться на службу, тесты сдать по физической подготовке, дабы руководство определило степень её пригодности к такой сложной и опасной работе. Рассел старалась все силы направить на выздоровление и как можно меньше нервничать. Сергей Макаров навещал её каждый день, став ей самым близким другом. С ним она могла говорить обо всём, не нагружая язык, держать себя естественно, знать, что будет правильно понята. Мерседес Уайф уехала в Виргинию, едва состояние подруги стабилизировалось, и звонила каждый день. Время от времени приходили шеф, Стивен Никлас и Тревор.
Морган тоже приходил каждый день, умудряясь с лёгкостью всё совмещать – работу в КСС, правда, командировок эти дни не было, но пришлось в одиночку составлять отчёт о Каирском деле и вообще делать много бумажной работы; с Эллен Брайд нечаянно завёлся роман, и Линду Хенриксон без внимания он тоже не оставлял. Вёл себя Морган, как обычно, шутил, иногда пошлил, иногда хамил, носил сумками апельсины, доставал интересные книги, гулял с напарницей в больничном сквере, когда врачи разрешили ей прогулки, и шкерился с нею во всех кустах, чтобы покурить.
Рассел, вспоминая слова Макарова, внимательно присматривалась к нему, но ничего необычного не замечала. Поведение Моргана оставалось прежним, приятельским и не более, дистанцию между ними он не сокращал, ни словом, ни действиями. Понаблюдав за ним так дней несколько, Рассел устала и оставила это неблагодарное занятие.
К концу октября её выписали из больницы.Ткань её лёгких восстановилась почти на пятьдесят процентов. Доктор Уинстон Саади терялся в догадках, не зная, чем объяснить это чудо. Морган, воочию видевший этот сверхживучий вирус, способный существовать при высокой температуре и сохранять все свои смертоносные свойства, не понимал, почему его развитие остановилось, и как иммунная система смогла победить его. И почему ничего не случилось с Макаровым, который хоть малую дозу дыма, но успел схватить, когда Рассел закурила отравленную сигарету. И только Уоррен Барри, знавший истинную причину выздоровления, довольно ухмылялся, словно это была его личная заслуга, что Рассел поправилась.
Церемония награждения Звездой Героя была перенесена до момента выписки Рассел из больницы и состоялась в первый день её выхода на работу. И когда она, наконец, вернулась в родной четвёртый отдел, в идеально отглаженной форме, с идеально же зачёсанными в «хвост» светлыми волосами и вошла в свой кабинет, первыми словами, которые ей сказал напарник, были:
- Ну, Рассел, ты и дошла! Форма на тебе висит меш… - окончание «ком» застряло у Моргана в горле, когда он увидел у неё на груди три ордена «За мужество и отвагу», два Серебряных Креста, которыми награждали за военные операции в далёком космосе, награды за полицейскую службу и две Звезды Героя.
У Моргана тоже были два ордена «За мужество и отвагу» и награды за доблестную полицейскую службу, но против Крестов и Звёзд Рассел, они, конечно, просто меркли.
- Так вот эти понты шеф имел в виду, когда сказал: «Чтобы пришла при полном параде?» - спросил он, тыкая пальцем в грудь напарницы.
Ответить Рассел не успела. В кабинет вошёл шеф и добил его окончательно:
- Так и знал, что не все наденешь! - сказал, оглядев форму Рассел. - Где третий Крест?
- У него застёжка сломалась, - невинно ответила она, и Моргану уже не в первый раз захотелось её придушить.
Церемония награждения прошла ярко и торжественно, как таковой и полагалось. Директор всей КСС Роберт Силли вручал награду, и телевидение, разумеется, тоже присутствовало. После выпили шампанского и поехали отмечать, каждый своей компанией – Рассел с Макаровым и Мерседес, а Морган с семьёй - мамой, дядей и пятерыми братьями, которые в полном составе прибыли поприсутствовать на этом знаменательном событии. Братья Моргана были все на одну физиономию, с одинаковой манерой говорить и жестикулировать и отличались только незначительной разницей в возрасте.
Потом потянулись дни тренировок. Рассел готовилась к сдаче физкультурных тестов, а Морган, работы у которого в те дни не было, постоянно торчал в спортзале, подбадривая, точнее, мешая напарнице. Его больше всего волновало, сможет ли Рассел сдать кросс, выдержит ли её дыхательная система, но милю она пробежала, переплюнув свой майский результат на три секунды. Подбежала к напарнику, весёлая, разрумянившаяся, в белой майке и коротких шортах, выгодно подчёркивающих её сильные стройные бёдра, села рядом на скамеечку:
- Покурим, Морган?
- Конечно! – весело согласился он. – Ещё выпьем и закусим! Дуй в тир, сдавай стрельбу. А я схожу за минералкой.
- К чему такая спешка, капитан? – Рассел вальяжно откинулась на спинку скамьи. – Ещё нет и полудня!
- Дуй в тир и сдавай стрельбу, - повторил Морган, не обращая внимания на её заигрывания, - я , пока не убедюсь… не убеждусь… в общем, пока не буду уверен, что ты не утратила прежней своей меткости, работать с тобой не буду.
- А-а, Морган! – злорадно засмеялась напарница. – Боишься рисковать своими золотыми яй… бубенцами?
- Боюсь! – честно сознался он. – Дуй в тир! Я пошёл за минералкой. Отстреляешься, и к шефу пойдём.
Стрельбу Рассел сдала хорошо. Сунула под нос Моргану пластиковые мишени, прошитые выстрелами:
- Смотри, Фома неверный! Глаз-алмаз!