Шериф подошёл, протянул Моргану руку. А Рассел даже взглядом не удостоил, чем вызвал у него злорадную усмешку.
- Агент Кейс Морган? Уоррен Барри сообщил мне. Я шериф Теодор Монтессори. А агент Джордан Рассел с вами не приехал?
- Приехал-ла, - Морган лёгким кивком указал на напарницу, в душе надрываясь от смеха.
- Здравствуйте, шериф, - сказала Рассел, используя одну из самых своих обворожительных улыбок.
Шериф обернулся, оглядел её, аккуратную, изящную, как фарфоровая статуэтка – белый пушистый джемпер, причёска с локонами, короткая юбка, колготки с блестинкой –отливают розовым, серебристым, золотистым, в зависимости от того, как падает свет.
- Вы агент Рассел? – теперь пришла очередь шерифа разинуть рот. – Простите мою стереотипность. Я подумал, что агент Рассел – мужчина, а вас принял за гражданское лицо…
- А это я в гости к агенту Моргану ездила, и не успела переодеться, - ляпнула Рассел, видимо, решившая сразить всех непроходимой бабьей тупизной.
Морган нервно закашлялся.
- Добро пожаловать в Манкейто, Джордан, - шериф не стал комментировать её ценное откровение.
«Во! Уже по имени! С первой минуты!» - взъерошился Морган. Справедливости ради стоит отметить, что и он сам попадался на эту удочку. Не будучи знакомым с Рассел, решил, что его напарник – мужчина, но сейчас ни за что на свете не признался бы в этом.
Шериф провёл агентов в свой кабинет, протянул Моргану папку с материалами дела.
- А дело такое, - сказал, садясь на коричневый кожаный диван, - к северу от Манкейто есть лес. Глухой лес. Никто туда не ходит, ни за грибами, ни за ягодами. Никто не присматривает за деревьями. Лесники отказываются работать на этом участке.
- Почему? – спросил Морган. Он сидел, раскрыв на коленях папку, и смотрел на фотографию трупа, лежащего ничком на палой листве.
У пострадавшего не было ступни, и – для этого не нужно было быть профессионалом, чтобы увидеть – она была не отрезана, не отрублена, а оторвана. Из брючины торчали ошмётки плоти, и лиственный ковёр был густо залит кровью. Кровавый след тянулся по листве широкой полосой, бедняга пытался уползти от смерти…
- Потому что… не знаю, как и сказать… - шериф посмотрел в окно, собираясь с мыслями. Уже совсем рассвело, тускло светило через рваные облака голубое осеннее солнце, - вы поймёте, сталкивались, как спецагенты КСС, наверное, с подобным… Лес этот – он плохой. Плохое место. Он, как пустыня, вызывает миражи, только миражи эти настолько жуткие, что начисто отбивают охоту заходить в этот лес. Стоит там оказаться, как будто что-то душит тебя, воздуха не хватает, больно смотреть, саднит горло, слышатся голоса, и видения – страшные картины возникают перед глазами… Люди бегут прочь, были случаи, что калечились, падали, ломали руки, ноги, разбивали голову. Поэтому теперь никто не ходит туда.
- Возможно, причина плохого самочувствия и галлюцинаций - ядовитые растения, грибные споры, - предположила Рассел, как биолог, снова ощутившая себя в своей сфере.
- Ещё пятьдесят лет назад физики обнаружили здесь сконцентрированный сгусток энергии, - продолжал шериф, - ну, знаете, эти глюоны-частицы, так и не изученные до конца. Возможно, причина в них. А как устранить нематериальное? Сократили до минимума посещение этого леса, два раза в год лесники заходят, и то, быстро, не углубляясь, осмотрят деревья, сделают пометки на вырубку, и уходят. Все жалуются на плохое самочувствие, на головную боль, на нарушение зрения. Но случаев нападения неизвестно кого, да ещё и со смертельным исходом прежде никогда не было.
Морган перевернул страницу, прочёл написанное, сказал:
- Личность погибшего установлена, это Тадеуш Монтески, лесничий. Исходя из показаний свидетеля – его друга, помощника лесничьего, Кевина Роснера, мы имеем… - он запнулся, поднял глаза, посмотрел на шерифа.
Рассел тоже смотрела на шерифа. Сидела, слушала Моргана, но смотрела не на него, а на шерифа.
- Читайте, агент Морган, - сказал спокойно начальник полиции, - там написано всё.
- Мы имеем, что на лесника Монтески напало дерево, - внятно, размеренно, с менторским оттенком в голосе прочитал Морган, - у сосны выросли лапы, которые схватили Монтески, с силой ударили его о землю и разорвали пополам. Роснер это видел. А ещё видел глаза у этого дерева на… подобие лица. Информацию сообщил по телефону, будучи трезвым.
- Мы срочно выехали с Дрейком на место, - согласно кивнул шериф, - и примерно в полумиле от дороги нашли Монтески, то есть, верхнюю половину его тела, а в шести шагах ноги… Всё кругом в крови… А деревьев не было поблизости. Поляна, круглая, как тарелочка, ровная. Кевин Роснер не отвечал на звонки, мы прошли поляну, углубились в лес, там и нашли его – мёртвого, с оторванной ступнёй. И выражение такого ужаса застыло на его лице, что Дрейк – а он повидал, поверьте, - поспешил достать носовой платок и накрыл этим платком его лицо.
- Они не принимали наркотики? – спросила Рассел. – Вскрытие проводилось?
- Доктор Пилипенко как раз сейчас заканчивает с трупом бедняги Роснера, - вздохнул шериф, - исключив, разумеется, что сначала Монтески оторвал ступню Роснеру, а потом Роснер разорвал пополам Монтески, после чего умер от потери крови. Она компетентный специалист, не сомневайтесь. И уверенно констатирует, что обоим жертвам раны нанесло не животное.
- А кто же? – спросил Морган.
Шериф пожал плечами.
- Я думаю, что энергетика леса, и эти два убийства связаны.
- Мне необходимо осмотреть тела погибших, - заявила Рассел, - фотографий мне недостаточно.
- Разумеется, агент Рассел, - кивнул шериф, - я отвезу вас.
По дороге Морган и Рассел не разговаривали, занятые изучением материалов дела. Молчал и шериф, покуривая сигару с шоколадным вкусом. Морган досадливо морщился - достали эти рабы никотина, чесслов.
Когда машина подъехала к зданию морга, шериф затушил в пепельнице окурок, вдохнул полной грудью холодный утренний воздух и неожиданно признался:
- Знаете, агенты, имей я на то разрешение, я бы этот лес вырубил к чёртовой матери, распахал бы землю и засеял пшеницей. Как знать, может быть, добрая энергия вытеснила бы ту, плохую.