И Морган с Рассел честно поехали на площадь поглазеть на пятидесятиметровую ёлку. А потом катались с горки. На обратном пути у Рассел разболелась голова, и Морган отвёз её домой. Сам вернулся в отдел, выпроводил пьяную компанию, и остался дежурить до восьми часов утра, пока его не сменил Дин Харвуд из отдела дополнительной экспертизы, никогда не пьющий старичок - палочка -выручалочка для всего КСС каждое первого января.
К полудню к Моргану приехала почти вся его родня, и он проводил их только к вечеру второго. Ему никак не до Рассел было эти два дня, и встретился он с ней только третьего января, утром, когда пришёл на работу.
В следующей главе напарники опять окунутся в рутину будней.
Глава сорок первая. Снова трудо выебудни
Рассел была такая же, как всегда: собранная, сосредоточенная, с наглухо застёгнутым воротом форменного комбинезона. Краску с волос она смыла и привычно стянула их в «хвост».
- Доброе утро, Морган, - сказала она, торопливо собирая со стола какие-то бумаги, - хорошо, что ты вовремя, - подняла голову, посмотрела на напарника. Она выглядела очень занятой, даже слегка замороченной.
- Новое задание? – спросил Морган.
- Да. Через полчаса летим в Катманду. Оттуда в Силгархи, - она собрала бумаги в папку и кивнула, - пошли, - и вышла из кабинета, постукивая каблучками полусапожек.
«Деловая колбаса!» - подумал Морган и скорчил ей в спину рожу. Рассел обернулась.
- Если быстро справимся с заданием, - сказала она, - у тебя будет время навестить своего друга Рамаджи.
- Хочешь, вместе поедем, - предложил Морган, - знаешь, как здорово он готовит вегетарианские блюда! А ещё у него есть апельсиновое дерево.
Рассел не успела ответить.
- Кейси! – их догнал Тревор. – На секунду!
- Я в машине тебя жду, - вздохнула Рассел и пошла к лифту.
- Чё, Тревор? – торопливо спросил Морган. – Не задерживай меня, у нас задание.
- Ох, мать – перема-а-ать… - протянул друг, - какой ты у нас правильный стал!
Тревор был даже не с похмелья. Он уже успел принять, и немало на старые дрожжи.
- Говори короче, чё надо! – разозлился Морган.
- Да я спросить… Как у тебя с ней?
- Да никак, Тревор, - вздохнул страдалец, - убить её, что ли? Заколебала своими понтами!
- Э, Кейс! Ты чё?! – товарищ протестующее замахал руками. – Ты давай этот депресняк оставь! Мы, между прочим, поспорили, переспишь ты с ней или нет!
- А кто это- мы? – прищурился Морган.
- Мы с Лоренсом против шефа и Никласа, - пояснил Тревор, - они говорят, что нет, а мы говорим, что да. Так что, Кейс, сделай её. А с нас тогда будет два ящика пива.
- Вернусь с задания, - пообещал Морган, - всем, кто в этом споре участвовал, сам, лично, засуну по бутылке пива в жопу, - повернулся и пошёл к лифту.
Рассел ждала его в машине и курила.
- Не опоздать бы… - сказала она.
- Успеем! – буркнул напарник.
Машина выехала со стоянки и поехала к аэропорту. Морган сидел, отвернувшись к окну, и с преувеличенным вниманием рассматривал уличный пейзаж.
- Ты как праздники провёл? – осторожно спросила Рассел.
- Нормально, - последовал односложный ответ.
- Я думала, что ты мне позвонишь, - застенчиво сказала она.
- Некогда было, - последовал такой же односложный ответ.
Напарница смущённо замолчала. Морган тоже какое-то время молчал, потом сказал с нотками досады в голосе:
- Рассел, не дыми на меня.
И Рассел открыла окно и выкинула всего лишь наполовину выкуренную сигарету на улицу. «Ничего себе! Вот это жертвы! Бросай курить, Рассел, бросай. Только не воображай, что этим меня зацепишь!»
В самолёте она изложила напарнику суть дела. В трёхстах километрах от городка Силгархи, в гуще непроходимых тропических джунглей группка непальских археологов вела раскопки какой-то древней цивилизации. Нашли большую амфору, резную, с росписью, изумительную по красоте. Редкую находку забрали в город и вскрыли.
Амфора была заполнена тёмной пылью, и надпись на древнем хинди на горлышке сосуда гласила, что осмелившегося коснуться праха вождей пяти племён выпьет дух Сахи.
Два дня прошли в напряжённой работе, определяли возраст находки, извлекали из частичек пепла ДНК и восстанавливали облики этих вождей пяти племён, а дальше ниточки тянулись к самим племенам, давая возможность представить себе их цивилизацию. А на третий день одного из археологов нашли мёртвым в его же кабинете, с прокушенным горлом и почти полностью обескровленным. Множественные отпечатки, оставленные повсюду, помогли без труда найти преступника. Им оказался другой археолог из этой же группы. Несмотря на его уверения в непричастности, он был арестован и помещён в камеру предварительного заключения до решения суда.
В первый день заключения предполагаемый убийца потребовал адвоката, его просьбу удовлетворили, и подозреваемый пообщался с защитником. Весь следующий день подследственный находился в подавленном состоянии, ничего не ел и ни с кем не разговаривал. Ночью ему стало плохо. Он метался по камере, рвал на себе одежду, бросался на решётку и грыз её, рычал, лаял и шипел, как змея. Суеверные непальцы решили, что в археолога вселился злой дух, и вызвали на помощь агентов КСС.
Выслушав такой расклад, Морган ехидно констатировал, что шаманы в Непале закончились, и теперь офицеры КСС едут с другого континента посмотреть на сошедшего с ума убийцу.
- А если в него действительно вселился злой дух Сахи? – робко предположила Рассел.
- Чё-то слабоватенький душок! – саркастически заметил Морган. – Утолил свой скромный аппетит одной всего жертвой и позволил посадить себя за решётку. Чё-то не срастается.
Рассел, сражённая железными аргументами, замолчала, и в девять часов сорок минут они вылетели в столицу Непала Катманду. Морган в самолёте пил пиво – после нашествия родственников он пребывал не в лучшей форме, а Рассел трепалась о вампирах. Но версию о вампирах Морган отверг сразу же. Если подозреваемый вампир, то, почему не впал в спячку, высосав кровь из своей жертвы? Почему не боится дневного света? Нет, убийство странное. Почему тихий мирный археолог вдруг взял и прокусил горло своему коллеге? Моргана всё больше захватывал интерес, и он уже с нетерпением ждал посадки.
От Катманду до Силгархи доехали на такси. После снега с дождём в Нью-Йорке непривычно было окунуться в атмосферу тропического солнца и бушующего океана растительности. От ярких красок рябило в глазах. День клонился к вечеру, и над землёй парило после полуденного ливня. Рассел было тяжело дышать в неподвижном влажном воздухе. Она кашляла и то и дело попивала из банки противную тёплую минералку. Когда они добрались, наконец, до Силгархи, она себя чувствовала совершенно измученной. В груди у неё хлюпало при каждом вдохе, будто там полоскались мокрые наволочки, и она уже приняла двойную дозу своих таблеток.
- Ничего, - сказал Морган, когда они вышли из машины, - может, к вечеру прохладнее станет, и тебе будет легче.
Рассел улыбнулась. Легче ей становилось уже оттого, что напарник хоть как-то ей сочувствовал.
Комиссар полицейского управления Ману Сингх, высокий смуглый мужчина, пахнущий цитрусовым одеколоном и кайенским перцем, встретил агентов приветливо, напоил чаем с пахлавой. Чай был крепкий, бодрящий, в кабинете комиссара исправно работал кондиционер, и Рассел сразу почувствовала себя лучше и немедленно схватилась за сигарету.
Рассел выглядела, по мнению Моргана, как последняя разгильдяйка. Рукава форменного комбинезона она закатала до локтя, ворот расстегнула в максимально-допустимых пределах, а на голову завязала тёмно-синюю с белыми черепушками бандану, которую купила в аэропорту. Морган попустил ей неформальный вид исключительно ввиду погодных условий и мелкой пыли, но сейчас, глядя, как откровенно пялится на неё комиссар Сингх, медленно, но верно делал себе нервы.