Глава сорок третья. Изгнание из рая.
Морган, не дожидаясь рассвета, на полицейском вертолёте полетел к границе Непала, туда, где в непроходимых джунглях отшельником жил Рамаджи.
Рассел поместили в больничный изолятор, и спецагент случайно услышал, как шепчется между собой медперсонал, совсем не обрадованный перспективой лечить одержимую. Он хмыкнул, обвёл взглядом присутствующих и громко сказал, чтобы слышали все:
- Комиссар, поручаю её вам. Головой за неё отвечаете. Блин, не дай бог с ней что случится до моего возвращения, я тогда от вашего Силгархи камня на камне не оставлю, ей-богу!
Он вернулся далеко за полдень, вместе с Рамаджи, уставший, взволнованный. Тибетский колдун был спокоен, как всегда. И всё с той же деревяшкой, вместо левой ноги, и в том же самотканом длинном белом сари. Комиссар провёл их в изолятор. Он был бледен, измотан ночным приключением и бесконечными спорами с медицинским персоналом.
Рассел лежала на кровати, предосторожности ради привязанная за руки и за ноги. Жёлтые глаза безразлично смотрели в потолок. Губы плотно сжаты, дыхание хриплое, нездоровое. Бледное лицо покрывали капли пота, профиль заострился, и под глазами залегли чёрные тени, придавая ей уж совсем устрашающий вид.
- Она умирает, - тихо сказал комиссар, - кровь берут каждый час, и анализы всё хуже и хуже…
Рамаджи наклонился, провёл в воздухе руками над её телом, задержал их у груди, над головой, потом выпрямился и раскрыл покрасневшие, распухшие ладони.
- Сахи здесь, - Рамаджи показал на грудь Рассел.
Морган обессиленно облокотился на спинку кровати, и, глядя в жёлтые глаза существа, некогда бывшего его напарницей, спросил:
- Ты скажи, Рама, ты помочь можешь?
Тибетский колдун какое-то время медлил с ответом, потом изрёк:
- Могу. Но для этого нужно вернуться к схрону.
- Хорошо, - кивнул комиссар, - я сейчас вызову вертолёт.
- Ты не понял, полицейский, - пояснил Рамаджи, - она не выдержит перелёта и ритуала. Умрёт.
- Ну, а что тогда делать, Рама? – Морган почувствовал, что теряет над собой контроль.
- Если дать Сахи крови, тогда выдержит, - немного подумав, заключил тибетский колдун.
- Сейчас пошлём кого-нибудь на станцию переливания, - решил комиссар, - какая у неё группа?
- Четвёртая отрицательная! – ответил Морган. – Сильно сомневаюсь, что в вашем деревенском банке крови найдутся запасы именно четвёртой и именно отрицательной! И времени на поездки туда-сюда у нас просто нет.
- Сахи жаждет крови, - спокойно констатировал Рамаджи.
- Бляха-муха! – выругался Морган и вышел из палаты. Комиссар вышел следом.
- Что делать будем, агент Морган? – спросил он.
- Вызывай вертолёт, комиссар, - ответил агент, - полетим к схрону.
- Но ваш друг сказал, агент Рассел не выдержит…
- Куда она на хрен денется, - фыркнул Морган, направляясь в процедурную.
Не понимая, какая логика может быть в его действии, комиссар, тем не менее, вызвал к больнице вертолёт. Когда он вернулся в палату Рассел, то застал там всё тех же участников событий. Морган закатал рукав комбинезона повыше локтя, а Рамаджи наложил ему поверх рукава жгут.
- Сильнее перетягивай, - попросил Морган, - а то она из меня всё высосет.
- Вы что задумали? – холодея, спросил комиссар.
- Давай только без соплей! – отозвался агент.
Он вынул из стерильной упаковки скальпель, подошёл к Рассел, чиркнул по локтевой вене и поднёс руку к губам напарицы.
Она вскинула голову, широко распахнула глаза, её рот жадно сомкнулся вокруг раны, и с хриплым присвистом она втянула в себя первую порцию крови. Комиссар почувствовал, как его желудок сжимается в комок и опрометью выскочил из палаты.
Когда он вернулся, всё уже закончилось. Рамаджи бинтовал руку бледному Моргану, а на кровати спало умиротворённое пиршеством существо с измазанными кровью губами. Дыхание Рассел было ровным и чистым.
- Зови сестру, полицейский, - приказал Рамаджи, - пусть сделает ей укол снотворного. У нас не больше часа времени.
Рассел подняли в вертолёт, взяли с собой проклятую амфору и полетели до схрона. Морган попивал из термоса чай с коньяком, Рассел высосала из него не меньше, а то и больше донорской нормы, и он ощущал во всём теле неприятную слабость.
Прибыли на место. Вынесли Рассел из вертолёта, положили на каменную плиту. Установили на прежнее место, дном в круглое отверстие, амфору.
Рамаджи достал из полотняной сумки склянку с густой зелёной жидкостью и принялся рисовать ею на лице и руках Рассел те же символы, что были выбиты на плите. Потом зажёг комочки едко пахнущей смолы, и встав в изголовье одержимой, запел, закричал древние заклинания.