— Шериф-то частенько захаживает? – фыркнул он.
— Ну, приходил, а что? – напарница выглядела слегка смущённой.
— Да ничего, запал на тебя шериф, переживал… А так-то у тебя тут ничего, уютно.
— Ничего! – передразнила она. – Ничего хорошего! Курить не разрешают! А я бы Родину продала вот за такой вот крошечный чинарик! – она показала напарнику ноготь мизинца. – И у них всё тут красное, Морган, и розовое, а я терпеть не могу этот цвет!
Морган подошёл к двери, открыл, выглянул в коридор, закрыл, достал из кармана пачку сигарет «Интеграл» и протянул Рассел.
— Кури, скотина, сдохнешь от никотина. Я постою на шухере.
— Морган! – выражение лица Рассел не поддавалось никакому описанию. – Ты чудо! Спасибо, Морган! Можно я тебя поцелую?
Напарник состроил неопределённую гримасу.
— Терпеть не могу эти сопли! Ну, ладно уж. Только в щеку, только быстро и никаких языков!
Рассел засмеялась, подошла к Моргану, приподнялась на цыпочки, подтянула его к себе, обхватив за шею, и чмокнула в щёку, ровно настолько, сколь выглядит дружеский благодарственный поцелуй. Морган хмыкнул и помотал головой.
— И целоваться не умеешь. Ладно. Научу.
Она уже его не слушала, торопливо сдирала прозрачную плёнку с сигаретной пачки. Вынула сигарету, сунула в рот, достала из-под подушки зажигалку и закурила. Глубоко затянулась, подняла глаза к потолку и с выражением величайшего блаженства на лице выдохнула струйку дыма.
— Морган! Спасибо!
— Последний раз спасаю! – заявил, удовлетворённо наблюдающий за ней напарник.
— Как работа, Морган?
— А никак работа, — ответил он, — от работы нас отстранили, Рассел.
— К-как отстранили? – напарница чуть не поперхнулась дымом. – Почему?
— По кочану, — Морган снова выглянул в коридор, и, убедившись в отсутствии опасности, сообщил, — меня шеф чуть на ленточки не порвал. Сказал, что мы превысили допустимую степень риска. А я должен был, как старший товарищ, тебя обучать и приглядывать за тобой.
— Да какую степень риска? – Рассел нахмурила лоб. Новость была неприятной.
— Такую! На хрен ты попёрлась одна в эти тоннели?
— Ох, Морган! – Рассел сокрушённо вздохнула и сделав несколько коротких частых затяжек, выбросила окурок в открытое окно. – Я ведь не сдруру туда пошла! – она села на кровать.
Морган подошёл и сел рядом.
– Это началось ещё на Земле, ещё в те выходные. Меня постоянно звал какой-то голос, телепатировал. Откуда-то я знала, куда мне нужно идти. И пошла. Мне нужно было пойти, Морган, потому что я иначе с ума бы сошла! – добавила она виновато.
— Тебе нужно было мне сказать! Доверять надо напарнику, Рассел, а то без буйной головушки останешься!
— А там этот оказался, принц вампиров, Георг, — продолжала Рассел, — он обладал каким-то сильным гипнозом, я не знаю, Морган, как так вышло! Как я могла потерять контроль и позволить ему меня укусить!
— Ха! – коротко хохотнул Морган. – Контроль она потеряла! Да ты трахалась с ним!
— Я? – серо-зелёные глаза Рассел в изумлении распахнулись, и лицо залила краска.
— Ты, — спокойно подтвердил напарник, — я сам офигел, когда увидел. Я тебе говорю: «Рассел, ты что делаешь?!» А тебе же фиолетово! Ты кайф ловишь! А этот упырь меня об стенку как шарахнет, одним только взглядом! Чуть насмерть не убил. И пока он на меня отвлёкся, видимо, тебя отпустило, и ты подняла с пола распятие и вколотила ему в спину. И он сдох. Так что, дорогая моя напарница, и я тебе обязан. А так-то фиг бы я тебе стал сигареты носить, за такую-то подставу!
Рассел помотала головой.
— Ничего не помню, — сказала виновато.
— Где уж тебе! Спасибо, тогда хоть меня вспомнила. А то не курила бы сейчас тут. Хе! – добавил Морган, глядя на неё. – Королева вампиров! Любовница принца Георга! А чё ты ему не сказала, что не любишь красный цвет?
— Ну, перестань, а? – попросила Рассел. – Я проштрафилась, конечно… Выпишусь, поговорю с шефом, буду просить нас обратно. Как мы без работы-то…
— Ну, мы не без работы, — поправил её Морган, — нас перевели в архив, документы проверять будем. Пока вновь не завоюем высочайшее доверие руководства.
— Морган, — Рассел положила руку на его плечо и легонько сжала, — все наладится. Я тебе обещаю, поговорю с Барри, я исправлю ситуацию.
Напарник вздохнул.
— Уж будь добра, — сказал он, — я не могу там работать, архивной крысой себя чувствую.
Рассел убрала руку с его плеча, и, чувствуя потребность в некоторой дистанции, необходимой для того, что она скажет ему сейчас, встала и подошла к окну.
Лучи утреннего солнца пронизывали её фигуру, и под мешковатой сорочкой угадывался абрис стройного тела. Под рубашкой на Рассел ничего не было, и её это совершенно не смущало. А Морган с досадой поймал себя на мысли, что у него возникло вполне здоровое физическое желание в отношении напарницы.
— Морган, — собравшись с духом, выпалила она, — я ещё в кое-чём виновата. Я потеряла твой подарок, Морган, твой крестик. Вампир заставил меня его снять.
— Ты вся в косяках, Рассел, — печально согласился он, — ты должна каждое утро, когда умоешься и смотришь на себя в зеркало, говорить: «Я косячница». И постоянно работать над собой. Потому что я уже выбиваюсь из сил тебя воспитывать.
Произнеся такую назидательную речь, Морган залез в карман, достал оттуда крестик с камнем Голгофа и протянул его Рассел.
— Ох, Морган, — совершенно обезоруженная его вниманием, она перехватила его руку и прижалась к ней лбом, не зная и не умея по-другому выразить свою признательность, свою благодарность.
В следующей главе читатель узнает, как жестоко наказал директор проштрафившихся напарников, и как агент Рассел восстановила "статус кво".