Секретарша сегодня была не в духе, потому что не в духе был и шеф. В шарашку Уоррена Барри вчера нагрянуло с проверкой вышестоящее начальство и здорово натянуло его за отсутствие дисциплины в отделе. Шеф с самого утра носился по кабинетам и орал на подчинённых, грозя всех уволить и уехать жить в деревню, выращивать огород, как император римский, Диоклетиан.
Мадам Бижю, печатая какой-то приказ, исподволь косилась на пригнездившегося в углу на стуле агента Алексея Клычкова, круто облажавшегося на последнем задании и вызванного к шефу на ковёр. Клычков чесал лысую, как бильярдный шар, голову и печалился в предвкушении выволочки.
На диване в ожидании разноса страдала разнополая парочка в капитанском звании. Эти двое облажались ещё по лету, и теперь нюхали пыль в архиве отдела.
Они, наклонившись вперёд, поставив локти на колени, и уткнув носы в скрещенные замком руки, сидели так в приёмной шефа уже почти час, однако, слабо надеясь на помилование.
Спустя ещё пару минут Морган поднял голову и, смачно дыхнув в лицо напарнице, осведомился:
— Сильно воняет?
По тому, как сморщила носик Рассел, Морган понял, что сильно. Обречённо вздохнул, и, вытащив из кармана жвачку, сунул в рот две подушечки, прежде метко выплюнув прежнюю порцию в мусорную корзину.
— Я так больше не могу, Рассел, — пожаловался он.
Она молча повернулась к нему, и, ещё раз оглядев его помятую фигуру, поправила воротник его комбинезона. Морган нервно шарахнулся в сторону. Рассел пожала плечами и отвернулась к окну.
— Ра-а-ассел! – занудно протянул напарник.
— Ну, что, Морган? – не выдержала она. – Что ты сидишь, ноешь? Чего ты ожидал? Кто всю ночь восьмого августа гонялся по городу за обкуренным байкером, насочиняв себе, что это демон ветра? И, в конце концов, разбил машину КСС? Кто двадцать первого августа посадил в участок мирного фермера, решив, что он держит у себя азотистые удобрения с целью производства тринитротолуола? Кто самовольно летал на Марс, надеясь найти живого вампира и притащить сюда, только непонятно, зачем? А про вчерашний день я даже и говорить не хочу! Мы должны делать свою работу и не рыпаться, а ты, наоборот, только осложняешь!
— Да я себя крысой архивной чувствую! – простонал Морган. – Тебе самой-то не надоело? Три месяца ковыряться в бумажках! Тебя по жизни трахает начальство, а ты только лыбишься! Тебя попёрли с «Каллисто» сюда, а отсюда в архив! Ты скоро будешь чистить сортиры, Рассел, с чем я тебя и поздравляю! Туда тебе и дорога!
Напарница, должно, обладала железной выдержкой, поскольку совершенно спокойно отозвалась на столь любезно нарисованную ей перспективу.
— Морган, я понимаю, что ты не на месте, понимаю, как ты переживаешь. Но пытаясь вернуть работу, ты делаешь одну глупость за другой. Зачем ты вчера нажрался в обеденный перерыв? И, мало того, что припёрся обратно в самый разгар проверки и нарвался на начальство, так ещё и притащил с собой стриптизёршу и заявил всем, что она ведьма!
Напарник неопределённо пожал плечами, комментировать с логической точки зрения свои вчерашние подвиги он не мог.
— Я буду очень стараться тебя отмазать, Морган, — пообещала Рассел, — но прошу тебя: остановись. Хватит. Всё встанет на свои места, ещё наездимся по Системе, наисследуемся паранормального. Жизнь длинная, а эти наши неприятности – мелочь, я тебя уверяю. Е-рун-да.
Морган взглянул в её бледное измученное лицо. Она заметно похудела за последний месяц, очень много курила, но ни разу не вспылила, ничем не обмолвилась о своих проблемах. Вовремя приходила на работу, аккуратно исполняла свои обязанности, и только глаза выдавали, что она переживает тяжелейший в своей жизни период. Морган неоднократно пытался осторожными намёками разузнать о её проблемах, предлагал свою помощь, но Рассел отвечала, что всё в порядке, ему показалось.
Их отношения после дела о вампирах стали партнёрско-приятельскими, но за пределы работы не выходили. Заканчивался рабочий день, и расходились в разные стороны. Не созванивались, не ездили куда–нибудь вместе на выходные, он ни разу не был у неё дома, и она у него тоже. Морган, тонко чувствующий женщин, видел, что Рассел сближаться с ним, больше, чем располагает для этого работа, не имеет потребностей, и сам попыток для сближения не делал.
И сейчас, взглянув в её спокойные цвета речной воды глаза, он подумал, ну, что он знал о ней, кроме нескольких сухих строчек биографии? Нет, Рассел не зануда, она имела такой опыт, проходила через такие испытания, в ней столько силы духа, твёрдости, ответственности, а он – тряпка, слюнтяй перед ней.
Устав ковыряться в бумагах, файлах, звонить и собирать информацию, Морган настолько отчаялся вернуть свою прежнюю работу, что хватался за любую нить. Всюду ему мерещилось паранормальное, необъяснимое, он мечтал столкнуться с чем-нибудь этаким, самому раскрыть какое-нибудь загадочное дело, а там Барри восстановит его, куда он денется на хрен, победителей не судят. Но, как назло, стояло такое затишье, что Морган, шляясь после работы по городу, сам выискивал, за что бы зацепиться. Но вместо крутых дел ему попадалась обычная лажа, заканчивающаяся скандалом и срамом на всю КСС.
Вот и вчерашний день. С утра им притащили кучу старых дел. Фигурировавшие в них лица давно заплатили свой долг обществу, отсидели положенные им сроки тюремного заключения и вышли на свободу. И нужно было прозванивать их и выяснять, чем же они в настоящий момент заняты.
Морган сначала выразил своё возмущение, заявив, что это работа полиции, а КСС не обязана заниматься подобными пустяками. А потом предрёк коллегам, что скоро они начнут проверять медицинские анализы душевнобольных. На что Рассел только бросила на него укоризненно-материнский взгляд и покачала головой. А в обеденный перерыв спецагент смылся в кабак, где нарубил тяпку, и вернулся обратно уже в три часа дня.
Уоррен Барри как раз привёл комиссию в архив, когда туда ввалился Морган с висевшей у него на руке мертвецки пьяной стриптизёршей.
— На проверке документов, — объяснял Барри директору сети, — у нас работают Кейс Морган и Джордан Рассел, серьёзные, ответственные и компетентные сотрудники.
— Что-то не вижу никакого Моргана, — заметил директор неприязненно.
— Он ушёл за документами некоего Джеффа Тэтчера, — глазом не моргнув, соврала Рассел и улыбнулась с видом святой простоты.
И в этот самый момент дверь архива отворилась, и на пороге возник «ответственный и компетентный сотрудник» в сопровождении высокой длинноногой девушки в полупрозрачной белой блузке и кожаных, очень коротких шортах.
— О! Вся мафия в сборе! – заявил Морган. – От-тлично! – его качало из стороны в сторону, и он цеплялся за свою подружку, чтобы не упасть. – А я скажу вам, что ваш архив, — тут он длинно и вычурно выругался, — а мы живём в век необъяснимого! Я вам ведьму привёл, чтоб вы поверили, козлы!
Рассел на своём рабочем месте схватилась за голову.