— Д-да! – заявила стриптизёрша. – Я ведьма! Потомственная! Могу лечить болезни, снимать и насылать порчу, — она принялась загибать пальцы, — гадать на картах и предсказывать будущее!
— Вот! – обрадованно закричал Морган. – Сама призналась! Сначала мы её допросим, а потом сожгём на костре!
— Я тебя сейчас поцелую, капитан! – пообещала стриптизёрша в ответ на столь чудесно нарисованную перспективу.
Но спецагент лишил себя столь чудного подарка судьбы, мешком свалившись на пол.
— Вон отсюда! – заорал, наконец, обретя дар речи, Уоррен Барри. – Ты уволен, паршивец!
Стриптизёрша скользнула мутным взглядом по фигуре Моргана, пыльной тряпкой валяющейся на полу и сумела сообразить, что тут ей не обломится, но быстро нашла выход.
— Тогда я поцелую тебя! – заявила она, и, подскочив к Уоррену Барри, повисла на нём, алчно впившись губами в его рот.
Со стороны Моргана никаких претензий не последовало, он уютно свернулся клубочком, подтянул колени к животу и трубно захрапел. Директор всей КСС, строгий полненький дядечка с пробором в волосах и аккуратной бородкой, круглыми глазами обозрел весь этот дурдом и неожиданно для всех зашёлся визгливым бабьим смехом.
Тревор Макдауэлл на своём рабочем месте сидел весь красный, оскалившись, словно у него болел живот и трясся от беззвучного хохота. Ален Спарк, второй архивариус, по–свинячьи хрюкал, спрятав лицо за пластиковой папкой. Серьёзность сохраняла одна только Рассел, ясно понимая, что теперь будет. Барри, наконец, отклеил от себя девицу, отдышался и изрёк:
— Невозможно работать! Агент Рассел, завтра на работу без опоздания и сразу ко мне. Оба! – и, изо всех сил стараясь сохранять независимый, исполненный собственного достоинства вид, покинул архив.
Следом за ним, держась за живот, и не выпуская из рук тетради для заметок, спотыкаясь, выбежал директор. На его аккуратную бородку падали слёзы смеха.
Вызвали медпомощь и отвезли стриптизёршу в вытрезвитель. А специальный агент КСС спал на полу ещё два часа, на протяжении которых его тщетно пыталась добудиться напарница. К концу рабочего дня ей это удалось, пастообразное тело Моргана отскребли от пола, отряхнули, посадили в машину и транспортировали домой. Таким насыщенным был вчерашний день.
Морган глянул на напарницу. Да, ему бы её выдержку. Её-то уж точно ничто не заставит напиться до потери сознания. Рассел повернулась к нему. В её усталом взгляде было странное выражение.
— Морган, — сказала она, — понимаю, не ко времени и не к месту, но я хочу сделать тебе подарок.
Она извлекла из кармана изящный никелированный брелок для ключей и протянула его Моргану. Он взял, повертел в руках, рассматривая маленькую фигурку крылатой лошади в красивой чернёной сбруе с длинным рогом на лбу.