Она кивнула на переливавшуюся над головой толщу стекла. Надо как-то аккуратненько убрать его отсюда так, чтобы не порезаться. Что если попытаться сбросить вниз, но не всё сразу, а тонкой струйкой, как песок в часах?
Неожиданно Атия сильнее вцепилась в её плечи и громко шепнула:
— Он здесь!
Мира невольно вздрогнула, хотела сказать девочке, что она ошибается, но тут сильные руки сжали в тисках её лодыжки и дёрнули вниз. Прижав к себе Атию, Мира полетела в тёмный колодец канализации, и каменные стены отразили их крики. Мира едва успела сделать жиденькую подушку из воздуха, как рухнула на пол. Оглушённая, дезориентированная, она пришла в себя от боли в плече. Осмотрелась: они находились в длинном узком зале, почему-то напомнившем заброшенную станцию метро, хотя рельсов не было. На стенах болтались оборванные кабели, пол был усыпан сухой цементной крошкой.
Обожгла мысль: «Стекло! Отползти в сторону!»
Не выпуская из рук девочку, Мира отползла к стене. И весьма вовремя: на то место, где они до этого лежали, с грохотом обрушился поток стекла. Мира сжалась в комок, прижимая к животу Атию. Спину в нескольких местах пронзила острая боль.
— Ты меня сейчас раздавишь! — вскрикнула девочка.
Мира разжала руки, быстро осмотрела Атию. Вроде, цела, здорова, только платье на плече разорвалось и видна царапина. Но это ничего, до свадьбы заживёт. А вот сама она упала неудачно: плечо наливалось пульсирующей болью, ниже лопатки, кажется, засел осколок. По спине струйками текла горячая кровь. Мира завернула здоровую руку себе за спину, нащупала пальцами гладкое, с острым рваным краем. Точно осколок. Проклятье!
— Что там? — спросила Атия.
«Кажется, тётя Мира не довезёт тебя до папы с мамой, — подумала она. — Разваливается тётя Мира на части».
Но вслух этого говорить, конечно, не не стала, чтобы не пугать ребёнка. Заставила себя улыбнуться и сказала:
— Ничего, лапуля. Просто неудачно упала.
Девочка приподнялась, вытянув шею, посмотрела на её спину.
— У тебя из спины несколько острых стёклышек торчит, — сказала она.
— Даже несколько? — нервно усмехнулась Мира. — Видишь, какое сказочное превращение. Была тётя, стал ёжик.
А саму охватил ледяной ужас: «Как мы теперь выберёмся? Я не смогу идти! И где мудак, который сбросил нас сюда? Опять следит через замочную скважину? Злорадствует, скотина!»
Тем временем Атия перебралась ей за спину.
— Ты что там задумала?! -спросила Мира.
Стоило шевельнуться, как тело пронзила острая боль.
— Не дрыгайся, — произнесла девочка неожиданно взрослым тоном, напомнив строгую медсестру в процедурном кабинете.
Плечо тоже перестало болеть, и Мира почувствовала, как передвигаются вправляемые кости.
— Как, — она поперхнулась воздухом. — Как тебе это удалось?
Девочка вновь обошла её и оказавшись лицом к лицу, ответила с кроткой улыбкой:
— Я же монстр.
Осторожно, проверяя плечо на боль, Мира завела руку за спину и ощупала места, где были стёкла. Ничего. Только мокрое от крови платье и прорехи. А кожа гладкая, даже шрама не осталось. Мира протянула руку и шутя щёлкнула Атию по носу:
— Ты самый милый монстр из всех, какие бывают.
Та захихикала, как самая обыкновенная девочка, как будто это не она только что вправила вывих и вылечила раны.
Неожиданно на лице Атии вновь проступил страх. Бросив взгляд Мире за спину, девочка сказала:
— Он пришёл.
Мира стремительно обернулась. В полумраке стоял высокий мужчина, лицо которого скрывалось в тени шляпы. Мира поднялась с пола, достала из чехла нож.
— Подойди ближе, Абрахаз, — сказала она хриплым, не своим голосом. — Дай хоть рассмотреть тебя. Не бойся, я не глазливая.
— А я не суеверный.
Они обменялись усмешками, рассматривая друг друга в полумраке, будто два бойца на ринге.
«Что ему от меня нужно? Почему не убил, пока я лежала с вывихнутым плечом и осколками в спине? — подумала Мира. — Ведь понимает, для чего я сюда прибыла».
— Не ожидал, что я найду способ добраться сюда? — спросила она вслух, встав так, чтобы закрыть собой девочку.
— Удивила, — признал Абрахаз. — Что собираешься делать дальше?
— Угадай с трёх раз, — оскалилась Мира, думая, метнуть в него нож или подождать. Он наверняка подобного ожидает и без труда отбьёт.
— У меня есть к тебе деловое предложение.
— Валяй, обстановка как раз располагает для деловых бесед, — она с усмешкой осмотрела обшарпанные стены со свисающими лианами кабелей.
— Зачем тебе нужен этот грязный убогий Азар? — спросил Абрахаз, презрительно кривя губы. — Неужели ты ещё не поняла, что азарцы сами тянут себя в трясину?
Мира молчала, ожидая продолжения.
— Я хочу предложить тебе поучаствовать в создании другого мира. Чистого, прогрессивного, сверкающего. Перспективный проект.
— Почему ты предлагаешь это именно мне? — спросила она.
— Ты достойна лучшего, чем возглавлять кучку убогих дикарей, — серьёзно ответил Абрахаз. — Подумай, лучшего предложения тебе уже никто не сделает.
— Откуда мне знать, что твоё предложение — не попытка усыпить мою бдительность, подобраться ближе и убить?
Абрахаз от души рассмеялся и подошёл ближе. Мира машинально сжала рукоять ножа.
— Если бы я хотел тебя убить, то не стал бы ждать так долго, — сказал он. — У меня была для этого тысяча возможностей.
Вот в этом он был стопроцентно прав. Возможностей была масса — начиная с встречи в призрачном лесу, где Абрахаз поджидал её в обличии Праматери и потом ещё много раз, в том числе здесь на аттракционах.
Абрахаз протянул руку ладонью вниз, и в пол ударил луч проекции. Сейчас же заброшенная станция преобразилась: на стенах расцвели диковинные цветы с розовыми, белыми, жёлтыми и голубыми лепестками, бетонные плиты покрылись ковром сочной зелёной травы. Воздух наполнил аромат, от которого кружилась голова: что-то лёгкое, напоминающее апельсин с корицей. Вокруг Миры и Атии запорхали крохотные птички с длинными зелёными хвостами, а над головой раскинулось высокое и вместе с тем, глубокое небо. У Миры дух захватило от такой красоты. За спиной ахнула девочка. Она вцепилась в подол платья Миры и дрожала, будто листик деревца.
— Я готов разделить с тобой этот мир, — голос Абрахаза звенел теперь со всех сторон.
Мира тряхнула головой, сбросывая окутавшее её сладостное наваждение.
«Бесплатный сыр бывает только в мышеловке», — вспомнилась известная с детства поговорка. Надо иметь трезвую голову на плечах.
— Как называется этот мир? — спросила она.
— Лаура, — ответил Абрахаз.
— Где он находится?
— В нескольких измерениях отсюда. Посмотри на него. Он готов встретить и принять тебя.
— Лаура, — повторила Мира. — Он... населён людьми?
— Да. Его жители наивны и доверчивы, как дети. Тебе, прошедшей горнило Азара, будет легко завоевать их преданность.
«Ах вот что!» — подумала она.
Вдруг вспомнился Азар, каким показывала его Оямото. Когда-то там тоже цвели сказочные по красоте цветы, звенели водопады с кристально чистой водой и порхали бабочки. До тех пор, пока туда не пришёл Абрахаз.
— Ну же, Мира, — продолжал, между тем, король Отуа. — Ты же этого желала: стать мудрой, доброй, справедливой, почитаемой... Ты никогда не получишь этого в Азаре. Его жители насквозь прогнили, и тебе не хватит жизни, чтобы переделать их. Они слишком глупы, алчны, злы, ничтожны. Признают только силу, которая сгибает их в рог.
На плечо к Мире села одна из птичек. Она была оранжевой, с чёрными бусинками глаз и длинным хвостом, который закручивался, будто локон.
С минуту Мира рассматривала её, запоминая в мельчайших подробностях, словно художница — чтобы потом перенести на холст. Затем, с трудом перевела взгляд на Абрахаза и хрипло спросила:
— На Лауре тоже найден нетбилон?
Рука мужчины чуть дрогнула, и мир тут же смазался, превратился в разноцветное пятно.