— Эй, сони-романтики, кто рассвет встречать собирался, вылезайте! — Волшебник расстегнул молнию палатки, и сырой холодный воздух снова коснулся ноздрей.
На помятых лицах «сонь-романтиков» не было и намёка на радость и умиротворение, невыспавшиеся, зевающие, мы по очереди выкатились на свежий воздух. Я глянула на две неказистые палаточки, съехавшие набекрень, притулившиеся на уклоне Великана.
— О! Палатки-то как за ночь перекосило! — удивилась я.
— Ничего с ними ночью не случилось, мы их так криво ещё вчера в темноте поставили, — улыбнулся Антон.
А над Чусовой вставало солнце, румяня щёки утёсов, тянулось тёплыми лучами к лапам сосен, к мокрой траве, а внизу, на другом берегу реки, устроились яркие бугорки палаток, в которых укутались в спальники спящие люди, они смотрели десятый сон, а может, и вовсе спали без снов, но никто из них даже не подозревал, как прекрасно это утро здесь, на Великане. И таких больше не будет. Другие, конечно будут, а вот именно это утро уже никогда не повторится. Я вдруг почувствовала это всей своей душой. Я бы ещё о многом могла размышлять, стоя на краю камня, но мои мысли прервала байдарка, разрезающая гладь воды внизу. Двое в байдарке синхронно работали двулопастными вёслами, рисуя в воздухе «восьмёрки», как вдруг лодка перевернулась вверх дном, выкинув гребцов за борт. Похоже, судно налетело на камень. Ребята сбежались смотреть, что же будет дальше. Но, гребцы, видимо, были опытными: им быстро удалось поставить байдарку на воду и уйти к берегу, где спал наш лагерь.
…Дверь в спальню громко захлопнулась: сильный ветер ворвался в дом, надул пузырями занавески, выбросил с подоконника на пол картонный домик-календарь. Я проснулась и увидела Андерсена, сидящего на уголке кровати. На этот раз он переоделся в джинсы и легкий вязаный свитер молочного оттенка.
— Андерсен? Что произошло? Где Жека? Когда я успела вернуться домой?
— Всё хорошо. Жека у себя дома уже доедает второй бутерброд, а ты вот всё спишь, засоня, — улыбнулся Андерсен. Он был спокоен, будто не произошло ничего особенного. — Ты скоро привыкнешь.
— К чему привыкну? — я ещё не могла понять, сплю я или нет.
— К путешествиям по прошлому. Так уж вышло после того падения с велосипеда, что теперь ты иногда будешь улетать туда. Как видишь, это не страшно и даже интересно. Я не стал предупреждать тебя об этом, а то начала бы заранее переживать…
— Это ты правильно сделал, — недоумевая, хмыкнула я. — Андерсен, скажи честно, у меня шизофрения? — спросила я, готовая к самому худшему ответу, лишь бы только знать правду.
— Ну что ты, брось. Может быть, это испытание для тебя.
— Испытание? Это ты его придумал?
— Ангелы не придумывают испытаний. Мы помогаем их пройти.
— Ну, и когда планируется следующий раунд? Это новый квест такой, что ли? А если не пройду, так сказать, «гэйм овер»? — я ничего не понимала, и оттого сердилась, мне казалось всё это какой-то нехорошей затянувшейся шуткой.
— Я не знаю. У каждого испытания свои. Возможно, ты сама поймёшь, для чего оно, просто позже. А может, и не поймёшь вовсе. Так часто бывает, как бывают задачи, не имеющие решения. — Андерсен по-прежнему был спокоен, честно и прямо смотрел он на меня и даже не думал шутить, лишь поправил съехавшее одеяло. Мне действительно было прохладно от сквозняка.