И снова утро! Нет, я совсем не выспалась, как же хочется ещё подремать, кутая плечи в тёплый спальник. Но если я прямо сейчас не поднимусь, то просплю и зарядку, и завтрак, и новый поход. Я решительно расстёгиваю молнию палатки, запуская в наш маленький дом прохладу утра и солнечный свет, Жека отворачивается, прячет голову поглубже в спальник и, наверное, досматривает свой волшебный сон. В режиме «автопилот» вставляю ноги в шлёпанцы и шагаю к берегу озера, собирая носками росу с травы. Как вдруг внутри зелёных зарослей я обнаруживаю чьё-то проворное движение, трава бесшумно раздвигается, и я вижу нечто шерстяное, серое, с двумя чёрными полосками, удирающее от меня.
— Енот! Здесь енот! Смотрите, смотрите! — я закричала, как восторженный дикарь, пугая бедного зверька и спящих соседей.
Почему-то сразу в памяти возник мультфильм про Крошку енота, который бежал на пруд за осокой. Наверное, этот тоже отправился к озеру подкрепиться. Тут резко открывается молния нашей палатки, из неё вылетает заспанная босоногая Жека с растрёпанной косичкой, запинается о торчащий из земли колышек палатки и падает плашмя на траву.
— Где? — поднимается Женька. Юркий енот тем временем ускользает, ещё раз показав свою мягкую широкую спинку на прощание, травы снова сходятся, образуя прежний цельный ковёр: зверь исчез, словно и не было его.
— Убежал. — растерялась я.
— Конечно, так орать. Я бы тоже убежала. — Жека недовольно отряхивает коленки.
Вот так Женя, намеревающаяся проспать зарядку, проснулась незапланированно рано, и мы вместе отправились на большую поляну искать свою «внутреннюю улыбку». За завтраком я рассказала про неожиданную встречу с енотом, и инструкторы в один голос сказали, что еноты здесь не водятся, и вернее всего то был барсук. Что ж, барсуку я рада не меньше, чем еноту, ведь ни того ни другого в живой природе я раньше не встречала.
День обещал быть солнечным и тёплым, на небе ни облака, значит, восхождению на Параболу быть! Парабола — визитная карточка Ергаков, композиция из двух скал, между вершинами которых пролегает плавная изогнутая линия, напоминающая параболу из школьных учебников по алгебре. И значилась она предпоследним пунктом списка в программе нашего путешествия по Ергакам. Восхождения на Параболу и на Зуб Дракона, вероятно, оставили «на десерт» как особенно сложные, чтобы участники потренировались на более простых маршрутах да и хорошенько подумали, прежде чем идти к этим вершинам. Про эту скалу говорили разное. Одни восхищались необыкновенно красивыми видами, открывающимися с вершины, другие пугали опасностями восхождения на Параболу, рассказывали про «зеркало», мол, чтобы подняться на него, нужна специальная обувь, третьим не случилось там побывать, поскольку не пустила погода: в дождь этот маршрут закрыт. И чем больше я расспрашивала у тех, кому уже доводилось бывать на Параболе, тем больше разрозненной информации я получала. Одно было ясно: Парабола не оставила равнодушным никого. Смогу ли я одолеть эту таинственную скалу? Хватит ли мне духа, сил, упорства? А если мне суждено сорваться и остаться вот здесь среди этих удивительных горных хребтов Саян навсегда? Может, в том и не будет никакого высшего замысла Вселенной, а обычная случайность: просто подвернулась нога, или закружилась голова, или кто-то нечаянно толкнул? На радиалки мы ходили довольно большими группами, участники выстраивались вереницей и шли друг за другом на подъёмах и спусках зачастую не выдерживая дистанции, я всегда слышала чьё-нибудь тяжёлое дыхание сзади. И если следующего за тобой угораздит соскользнуть и затормозить в твою спину, то улетите оба. А впереди меня идёт Женька, моя Женька. И потому оступиться мне никак нельзя. Я думала об этом, стараясь быть абсолютно честной с собой: не переоценила ли я свои силы? Может, пусть подготовленные идут на Параболу, а я останусь в нашем лагере, позагораю на берегу Светлого, помогу по кухне дяде Толе, или даже напишу пару страниц в блокноте, глядишь, и получится что-то вроде дневника, «записок путешественника». Но быть в Ергаках и не пойти на Параболу, когда погода открывает тропу и говорит тебе «Да!», отказаться от удивительного путешествия из-за собственной трусости — это уж сродни сумасшествию. И тут же перед глазами вставала та могильная плита на горе Тушканчик, где разбился молодой альпинист, и вертолётная площадка. Что ждёт меня там, что же мне делать…
Невдалеке за лагерем, на подходе к озеру, между соснами мелькнул мужской силуэт в костюме «горка». Куртка практически сливалась с бурыми стволами в ярких солнечных лучах. И как только я смогла его разглядеть? В этом силуэте я узнала Андерсена. Казалось, он ждал меня.