— И остаться одной? — Вивьен повернула голову, но не ответила. — Вы хотите остаться одинокой? — еще раз спросила Энн. — Вы сказали, что любите Доусона, но все еще боитесь бедности с ним. Я тоже была бедной. И хотя, возможно, моя бедность была меньше богата событиями, чем ваша, я была тогда безусловно и неописуемо счастлива.
Вивьен недоверчиво улыбнулась:
— Счастливы чем?
— Счастлива жить с людьми, которых любила, — ответила Энн. — Это счастье — шутить и смеяться вместе, делиться тем, что имеешь, веселиться, по-настоящему радоваться и чувствовать единство с любимыми, единство нерасторжимое… до самой смерти.
— Веселье, — повторила Вивьен. — Вы можете представить себе, что мне доставляет удовольствие подобное веселье?
— Почему нет? — спросила Энн. — Какие радости переживаете вы здесь? Посмотрите на эту комнату. Она прекрасна и мила; но, не правда ли, если вы приходите в нее вечер за вечером одна, вы забываете о ее красоте и помните только о своем одиночестве? Галивер велик и величествен, но часто ли вы тут смеетесь? Вы разговариваете, обсуждаете какие-то предметы, но никогда не выглядите людьми, получающими от этого удовольствие. Вы играете, как на сцене, говорите для того, чтобы говорить, а не потому что испытываете потребность поделиться тем, что вы чувствуете или знаете, или шутите с людьми, которые любят и понимают вас. И уже если мы коснулись этого, много ли любви вы нашли в Галивере? — Энн говорила воодушевленно, голос ее звенел, а глаза горели.
Вивьен никогда не видела ее такой.
— Я была счастлива здесь, говорю вам, — сказала она с вызовом.
— Неужели? — спросила Энн. — Неужели вы были счастливы по-настоящему? Неужели вы испытывали ту глубокую, бьющую через край радость, которая весь мир окрашивает в чудесные цвета, потому что те, кого вы любите и о ком думаете, рядом с вами, прикасаются к вам и любят вас?
— Неужели мы должны иметь все это, чтобы быть счастливыми?
— Да, если это подлинное счастье, — ответила Энн. — Вы сказали, что любите Доусона, а я знаю, что он любит вас. Ощущали ли вы когда-нибудь в этом большом пустом доме что-либо хотя бы похожее на те эмоции, которые вы испытывали по отношению к Доусону, когда были вместе?
Вивьен встала и принялась ходить по комнате.
— Что толку говорить об этом? — почти сердито спросила она. — Я стараюсь забыть Доусона. Я не видела его уже несколько месяцев; если бы не Джон, который иногда упоминает о нем, я вообще забыла бы о его существовании.
— Нельзя же все время убегать, — сказала Энн. — Посмотрите, это же то, что вы делаете всю жизнь.
— Убегаю?
— Да, убегаете. Вы боялись бедности. Вместо того чтобы встретить ее лицом к лицу, вы старались спрятаться от нее. Если вы будете продолжать в том же духе, судьба рано или поздно настигнет вас. Возможно, бедность — это тот урок, который вы должны усвоить, возможно, вы должны пройти через подобное испытание в этом мире… Что бы это ни было, бегство не поможет вам; чтобы проверить вас, судьба послала вам Доусона. А вы опять бежите, бежите от него, стараясь уйти от неизбежного.
— Проклятие! Оставьте меня! — топнула ногой Вивьен. И тут же, не успела она договорить, как ее ярость смыл неожиданный поток слез. — Зачем вы мучаете меня? — кричала она. — О Доусон, Доусон! Я этого не вынесу.
Она бросилась в кресло, опустив голову на руки. Ее плечи сотрясались от рыданий. Энн в порыве сострадания подошла к ней, опустилась на колени и обняла девушку за плечи, успокаивая, словно ребенка.
— Не плачьте, Вивьен, не надо, — уговаривала она.
— Какая я дура, — всхлипывала Вивьен, — какая проклятая дура! Ничего с этим не могла поделать. Я так хочу быть с ним! Я люблю его, я стремлюсь к нему. Да, я старалась образумить себя, старалась и старалась, но напрасно. Я хочу его больше всего в жизни. — Она открыла мокрое от слез лицо, и Энн показалось, что сейчас Вивьен намного красивее, чем когда-либо прежде.
— Я люблю его, — повторила она обреченно.
— Знаю, — сказала Энн. — И вы выйдете за него замуж, ведь так?
— Полагаю, что так, — пробормотала Вивьен.
— И будете правы. Я уверена, это правильное решение.
— Но я боюсь. На самом деле отчаянно боюсь.
— Не надо бояться, — сказала Энн. — Доусон будет заботиться о вас, он никогда вас не бросит. Если вы поможете ему, он добьется успеха. Я почему-то совершенно убеждена, что он не провалится.