Обстановка была так себе, единственное окно на светло-серых стенах напомнило мне о том, что там на улице ходят свободные люди. Как быстро начинаешь скучать по этому слову - «свобода».
- Присаживайтесь, Алексей Григорьевич! - приятным мягким немного высоким голосом сказал субтильный мужчина.
- Расстегните ему руки и свободны! - прорычал на охранников, пришедших со мной второй. Те быстро сняли с меня наручники, вышли за дверь и закрыли её за собой. - Чего встал? Садись тебе говорят!
- Добрый день! Вы очень дружелюбны, - невозмутимо парировал я, садясь на твёрдый белый пластиковый стул, стоявший в метре от них, - Это игра «добрый-злой полицейский»? Вы в курсе, что сначала злой, а потом добрый, а не все сразу?
- Ты, что, щенок, шутить вздумал?! - стукнув по столу рукой и тут же нависнув надо мной, прокричал тот, что потолще.
- Филипп Пантелеймонович, присядьте, не гневайтесь раньше времени, прошу Вас! - умоляющим тоном проговорил тощий.
- Ух, удавил бы собственными руками! Пока мы налаживаем, итак, только-только появившийся контакт с этими бхаратцами во благо Империи, какой-то диверсант решил всё испортить. Не бывать этому, так и знай сепаратистская сволочь! - брызжа слюной мне в лицо прокричал Филлип Пантелеймонович и отправил в мою голову размашистый удар правым кулаком.
Но он не знал, что я 12 лет занимался боксом, а теперь ещё в стрессе могу и молнией шибануть. Как правильно уклоняться от удара противника, а самое главное, прочитать, что этот удар будет заранее, учили меня не зря. Буквально за доли секунды до того, как он собирался напрячь руку, чтобы выдать подобие правого хука, я вскочил со стула и ушёл влево от его кулака, а затем молниеносным ударом чуть снизу левой рукой попал ему в область печени, и тут же, пусть и слегка криво, размашисто всадил ему правый кулак чётко в нижнюю челюсть. Обычно подобное заканчивается для обычного человека отключкой. Но этот боров сделал пару шагов назад чуть загнувшись, а потом с ещё большим остервенением попёр на меня.
- Прекратить! - не громко, но строго сказал тонкий мужчина в очках и чуть приподнял левую руку вверх. Филипп Пантелеймонович и я зависли в воздухе на уровне высоты стола, - Мне не до ваших игрищ, Филипп Пантелеймонович! А что до вас, Алексей Григорьевич, то смею напомнить, что нападение на сотрудника секретной службы престольного совета во время исполнения долга приравнивается к измене родине.
- Антип, перестань ты! И нечего цацкаться с ним, - неуклюже сотрясая конечностями в воздухе, не унимался Филипп Пантелеймонович. Антип только закатил недовольно глаза и лёгким взмахом правой руки отправил здоровяка в стенку. Тот с грохотом брякнулся без сознания на пол.
- Я вас сейчас опущу, а вы без попыток бежать, или продолжать кулачные бои сядете на свой стул и со всей серьёзностью, без шуток, сарказма и других глупостей начнёте с нами диалог. Договорились? - посмотрев мне в глаза, сказал Антип.
Да, недооценил я его сразу, после только что произошедшего, а ещё и этого пронизывающего до мурашек взгляда, я понял, что вся та нелепость, которую я в нём увидел куда-то внезапно улетучилась.
- Да, я согласен, Антип…
- Антип Денисович, сударь - сказал он и, уже не глядя на меня и открывая свой портфель, каким-то чудесным образом посадил меня на стул.
Глава 7
- Времени у нас немного, Алексей Григорьевич. Бхаратцы дали нам всего полчаса на допрос, дальше вы полностью останетесь под юрисдикцией службы безопасности Республики Бхарат. Поэтому без прелюдий. Рассказывайте по порядку, для начала поведайте мне… - речь Антип Денисовича прервало негромкое ворчание поднимавшегося с пола Филиппа Пантелеймоновича, Антип продолжил - поведайте нам, как получили наводку на премьера и распределение ролей в банде, в первую очередь интересует конечно же ваша персона, затем Массун, Рама и Смирнов Антон - и наконец перестав копаться в своём портфеле, вытащил папку с документы и швырнул на стол прямо передо мной.
- Вряд ли я смогу помочь вам. Я не понимаю о чём и о ком вы говорите, - пробормотал я.
Так сильно мучающее меня чувство голода улетучилось от пронизывающего взгляда тощего, но жилистого мужика, в горле пересохло. Сначала покушение на жизнь священной коровы, теперь я уже состою в банде, которая похоже посягает на государственную безопасность.