Вина Жукова в разгроме 1941 года не исчерпывается преступной халатностью при планировании боевых действий и самоустранением от руководства войсками в момент начала войны. Разгром 1941 года стал возможен потому, что годом раньше Южный фронт Жукова создал угрозу безопасности Германии. Бессарабию и Северную Буковину Жуков оторвал от Румынии без боя. Но эта бескровная победа имела кровавые последствия: Гитлер вдруг сообразил, что вовсе не он хозяин Европы, что Германия находится в полной зависимости от дальнейших действий Советского Союза.
Действия Красной Армии в июне 1940 года потребовали от Гитлера оценить стратегическую ситуацию совсем с другой точки зрения: Германия ведет войну против Великобритании, но в любой момент армия, авиация и флот Германии, а так же промышленность и транспорт могут быть парализованы, если так решит Сталин.
Великий теоретик стратегии Б. Лиддел Гарт считал, что зловещие действия Красной Армии летом 1940 года были тем толчком, который заставил Гитлера задуматься о дальнейших планах Сталина и сделать единственно возможный вывод:
Гитлер имел серьезный разговор с генерал-полковником А. Йодлем о возможности войны против Советского Союза в случае, если Красная Армия попытается захватить нефтеносные районы Румынии
Это событие стало первым шагом к разработке плана нападения на Советский Союз — не ради завоевания какого-то «жизненного пространства», а ради спасения Германии. Летом 1940 года у Гитлера было столько жизненного пространства, что он его уже с трудом контролировал: от Нарвика до Лиона, от Копенгагена до Праги и Вены, от Варшавы до Парижа.
В 1976 году Воениздат выпустил упомянутую выше книгу Лиддела Гарта в переводе на русский язык под названием «Вторая мировая война». Редактором и автором предисловия был известный борец за историческую правду полковник O.A. Ржешевский.
Видимо, по недосмотру из текста книги выпал приведенный выше фрагмент о причинах, которые заставили Гитлера начать подготовку к войне против Советского Союза Возможно, именно за это и подобные ему мелкие упущения при подготовке к изданию иностранных книг, когда пропускалось самое важное, из-за чего смысл терялся или менялся на противоположный, Олег Александрович Ржешевский был удостоен орденов, должностей, ученых степеней и званий, стал президентом Ассоциации историков Второй мировой войны, заслуженным деятелем науки РСФСР, профессором, доктором наук и прочая и прочая.
Но Ржешевский — всего лишь боец идеологического фронта. А как сам Жуков оценивал свои действия в июне 1940 года, которые подтолкнули Гитлера к тому, чтобы начать подготовку к нападению на Советский Союз?
Жуков свои действия не оценивал никак.
«Красная звезда» (15 декабря 2009 г.) называет мемуары Жукова «бесценной книгой». Но в этой «бесценной книге» великий полководец забыл сообщить своим восторженным читателям о том, чем он занимался в мае 1940 года. В это время Гитлер громил Францию, а Жуков находился в Москве и не занимал никаких должностей. Якобы сидел без всякого дела.
Но дело у него было. В это время Жуков готовил войну против Румынии. Недавний опыт войны в Финляндии показал, что к малым войнам надо готовиться так же серьезно, как и к большим.
7 июня 1940 года Жуков прибыл в Киев не с пустыми руками, а с уже готовым планом разгрома Румынии в случае, если Бессарабия и Северная Буковина не будут отданы без боя. Создание Южного фронта и сосредоточение войск не требовали новых встреч со Сталиным для уточнения деталей. Все уже было решено и отработано — оставалось только готовить войска.
Но Жуков обо всем этом в своих мемуарах не вспоминал и не размышлял. В первом издании о Румынии и Южном фронте не сказано ни слова! Второе издание вышло уже после смерти Жукова, но и в нем нет никаких упоминаний о Южном фронте.
С начала 1980-х годов я на протяжении двух десятков лет часто выступал на британском радио, в основном в программе Севы Новгородцева. И упорно долбил в одну точку: Жуков не помнит, что в июне 1940 года существовал Южный фронт, что сам Жуков был командующим Южным фронтом, что действия этого фронта сыграли роковую роль в судьбе нашего народа, нашей Родины!
Не знаю, мои ли вопли подействовали, или сказалось влияние какого-то иного фактора, но постепенно память покойного стратега прояснилась, и через 20 лет после своей смерти он, наконец, «вспомнил» о том» что Южный фронт существовал и что сам он этим фронтом командовал. Соответствующий фрагмент был вписан в мемуары, правда, с упором на какие-то комичные моменты и без углубления в серьезные вопросы.