– Англичане во Франции,– говорил он,– применили танки «матильда» с броней толщиной 80 – 40 миллиметров. Она не пробивается немецкими противотанковыми пушками. После Дюнкерка (имеется в виду эвакуация английских войск в 1940 году через французский порт Дюнкерк.– Д. И.) англичане начали производство пехотного танка МК– III «валентайн», имеющего круговое шестидесятимиллиметровое бронирование.
Продолжая речь, Гитлер сказал, что немецкий Т– IV завоевал у англичан репутацию грозного противника главным образом потому, что он вооружен 75-миллиметровой пушкой. Это превосходство не должно быть утрачено.
Затем фюрер произнес длинный монолог об успехах африканского корпуса Роммеля и перешел к разбору проектов тяжелых танков Хеншеля и Порше, макеты которых были представлены участникам совещания для обозрения.
Гитлер подчеркнул: работу над находящимися в стадии [332] конструирования танками доктора Порше и фирмы «Хеншель» нужно форсировать так, чтобы можно было рассчитывать на них летом 1942 года.
Слово взял рейхсминистр доктор Тодт. Он сразу же стал возражать против применения пушки с коническим каналом ствола. Обосновывал свою позицию тем, что для бронебойных снарядов этой пушки необходим вольфрам – примерно один килограмм на каждый снаряд, тогда как во всей Германии имеется только 700 тонн этого ценного металла. Министерству вооружения и боеприпасов из них выделено только 260 тонн. Поэтому рейхсминистр предложил на оба танка поставить 88-миллиметровую пушку.
Выслушав выступление доктора Тодта, Гитлер начал диктовать решение. Говорил резким, отрывистым, хрипловатым голосом, устремив взор в пространство:
– Управлению вооружения проверить положение с вольфрамом; конструкторов фирмы «Хеншель» и доктора Порше нацелить на увеличение калибра пушек, их пробивной способности, а не ориентироваться на снаряды, производство которых связано с большим расходом вольфрама.
– Мы не можем позволить себе,– заявил Гитлер, – использовать вольфрам в больших количествах для производства снарядов, если при этом создается угроза потребности промышленности в инструментальных сталях. Принципиально решающим в этом вопросе является вопрос сырья.
Участники совещания обратили внимание Гитлера на то, что, как показали проведенные испытания, 88-миллиметровая пушка из-за большой казенной части и значительной длины отката при выстреле требует диаметра погона башни 1850 миллиметров, тогда как для пушки с коническим каналом ствола нужен диаметр поворотного круга 1650 миллиметров.
Гитлер тут же возразил:
– При попадании 88-миллиметрового снаряда башня танка противника будет проломлена. Моральное и разрушающее воздействие этого снаряда значительно больше, чем у пушки с коническим каналом ствола.
Полковник Филипс из управления вооружений сухопутных войск обратил внимание Гитлера на то, что увеличение калибра пушки ведет к увеличению массы танка. Это ставит его в большую зависимость от грузоподъемкости [333] мостов, которых на предполагаемом театре военных действий мало. Стремительные маневры и прорывы танковых войск будут возможны, если их обеспечат инженерные войска и их понтонно-мостовые части.
Фюрер возразил, что его не пугает увеличение массы машины и калибра пушки, так как на танке предполагается установить устройства для преодоления водных преград вброд. Тем самым повышается их способность в преодолении рек, устраняется имевшаяся до сих пор зависимость от мостов. Война же будет протекать в менее «цивилизованных местах», где нет мостов с достаточной грузоподъемностью (Гитлер, говоря об этом, конечно, имел в виду Россию). Поэтому эти устройства должны сыграть свою роль.
Представители управления вооружений сухопутных войск, анализируя модели танков доктора Порше и фирмы «Хеншель», указали, что оба конструктивных решения представляются новинкой. Но у танка Порше еще не исследованы дизельный двигатель воздушного охлаждения и дизельно-электрический принцип силовой передачи. Отмечено также, что фирма «Хеншель» накопила большой опыт на модели 30-тонного танка DW– I и DW– II, испытываемого уже около двух лет. Особенно значителен опыт конструирования ходовой части и силовой передачи танка, а также системы управления им в условиях возросшей общей массы.
Гитлер подчеркнул еще раз, что оба решения должны осуществляться независимо друг от друга.
– Для будущей войны решающим является техническое превосходство,– говорил он.– Итальянцы потерпели поражение в Северной Африке потому, что не могли противопоставить английским танкам достаточно эффективные противотанковые средства. Даже небольшие серии превосходящего оружия могут стать решающими. Примером является применение 88-миллиметровой зенитной пушки для поражения танков.
В заключение Гитлер отметил, что нужно снабдить каждую танковую дивизию примерно двадцатью тяжелыми машинами.
На этом же совещании управление вооружений сухопутных войск выдало фирме «Хеншель» еще одно задание, на сей раз на 45-тонный танк, вооруженный 88-миллиметровой пушкой, продублировав заказ, выданный Ф. Порше.
Конструкторы должны были предъявить свои машины на испытания к середине 1942 года. Времени оставалось немного – всего один год, и оба конструктора – Э. Андерс и Ф. Порше – решили использовать все лучшее, что было в созданных ими ранее образцах.
Таким образом, немецкое командование за 27 дней до нападения на Советский Союз, даже не подозревая (повторяю еще раз) о существовании у Красной Армии танков КВ и Т-34, уже торопило своих конструкторов с созданием тяжелого танка, превосходящего по массе, вооружению и броневой защите наш тяжелый.
Фиаско доктора Ф. Порше
С получением фирмой «Хеншель» дублирующего заказа по проекту VK-4501 началось ее и «Порше-КГ» соперничество за право внедрения в производство разрабатываемых ими танков.
Ночами сидели конструкторы доктора Порше и Андерса у своих чертежных досок. В игру вступили два фактора: огромная масса танка и сжатое время, отпущенное Гитлером для представления ему опытных образцов. Только при лобовой броне в 80 и боковой в 60 миллиметров башня танка с 88-миллиметровой пушкой, по расчетам конструкторов Э. Андерса, должна была весить на 2200 килограммов больше, чем башня с пушкой, имеющей конический ствол.
У Андерса уже были рассчитаны и спроектированы ходовая часть и корпус танка под пушку с коническим каналом ствола и башня под нее. Установить на машину пушку зенитного калибра, подобно тому, что делал Порше, значило начинать работу сначала: вновь проектировать корпус для размещения на нем башни с большим диаметром погона, подбирать более мощный двигатель для передвижения танка при возросшей массе с заданной скоростью 40 километров в час, а самое главное – требовалось значительно усилить ходовую часть и трансмиссию.
Честолюбивый Андерс сам возглавил разработку тяжелого танка, не доверил никому из подчиненных. Однако лавры впоследствии достались Хеншелю – главе конкурирующей фирмы. Но это будет потом. [335]
А пока отметим, что рейхсминистр Фриц Тодт все-таки настоял на одном типе орудия для танков Порше и Хеншеля, окончательно отвергнув пушку с коническим каналом ствола. Этому способствовали не только его упрямство, но и в не меньшей степени встречи гитлеровских вояк в первые же дни начавшейся войны с Советским Союзом с нашими Т-34 и КВ. Немецкие танковые и противотанковые пушки оказались беспомощными, особенно в борьбе с тяжелыми КВ. Потребовалось создавать танковую пушку, способную поражать наши танки с дальних дистанций, оставаясь в то же время на этих дистанциях неуязвимыми.
Теперь Гитлер и его окружение уже забыли об английских и французских танках с толстой броней. И вот в июле 1941 года Крупп и концерн К. Флика «Рейнметалл» получили заказ управления вооружений сухопутных войск на создание пушки и башни, которые подходили бы как к танку Порше, так и к танку Хеншеля. Управление вооружений оговорило, что пушка должна обладать «пробивной способностью брони с расстояния 1000 м не менее 140 мм», не требуя при этом настоятельно, чтобы она была обязательно калибром в 88 миллиметров. «Такое положение,– отмечалось в заказе,– отвечало бы требованию фюрера на совещании в Бергхофе 26 мая 1941 года».