Я подчинился, сложив ладони на специальные углубления в столе. Элеонора уселась напротив, для ее рук имелись похожие выемки. Она прикрыла веки, сделав сосредоточенное выражение лица, шар на столе засветился тусклым синим светом.
«Эффектный трюк!» — устало подумал я.
Сколько всего я насмотрелся за последние дни! Каких только фокусов не увидел. Чего стоит только тот мужик, что проткнул себе ладонь кинжалом, а потом…
— Глеб! — колдунья резко открыла глаза, заставив меня вздрогнуть.
Откуда она знает имя? Я вроде бы не представлялся.
— Этот шрам. Его оставил тебе тот… нет, та, кого ты очень сильно любил.
Я невольно повернул голову, скрывая след на лице от взора колдуньи.
— Ты грустишь. Ты потерял… отца? Нет! Твои родители живы и здоровы. Старшего товарища, учителя!
Волосы шевельнулись на голове. Как она попадает, десять из десяти!
— Ты хочешь поговорить с ним? Вызвать дух? Это в моих силах…
Она взялась двумя руками за шар, снова закрывая глаза. Поверхность сферы потемнела, внутри проявилась бездонная чернота.
«Пора заканчивать этот балаган!» — твердо решил я, снимая амулет с уваровитом и откладывая его подальше.
Пусть она гораздо старше, да и вообще не в моем вкусе — плевать. Мой дар действует на всех женщин, без разбора. Сейчас узнаем, кто такая Элеонора на самом деле.
И хорошо бы сделать это побыстрее! Потому что, внезапно, вглядевшись в тьму магического шара, я увидел в нем слабую, едва заметную тень Ханса. Его лицо обратилось ко мне, старый друг улыбнулся, взмахнув рукой.
Колдунья резко оторвала руки от шара, откинулась на стуле, уставившись прямо мне в глаза. Видение Ханса тут же исчезло. Я смотрел на нее, она — на меня. Недоброе молчание затянулось.
«Ну же, давай!» — думал я, гадая, как именно проявится на ней влечение ко мне.
Элеонора среагировала резко, неожиданно и совсем не так, как я мог бы предположить.
С завидной для ее возраста скоростью гадалка вскочила на ноги и взмахнула руками. С морщинистой ладони сорвался сгусток темного воздуха, устремившийся прямо ко мне.
Я едва успел среагировать, закрыв лицо скрещенными руками. На них как будто обрушился пятидесятикилограммовый мешок с песком — такова оказалась сила удара. Кувыркнулся вместе со стулом, меня бесцеремонно отбросило в дальний угол комнаты, где неказистый полет остановила стена. Рядом валялся разлетевшийся стул и осколки треклятого стеклянного шара, прихваченного по пути со стола. Впрочем, попади удар в незащищенную голову — и я бы точно вырубился. Так что, можно сказать, легко отделался.
Приподнявшись на руках, увидел, как колдунья скрывается за входной дверью. Тут же, с низкого старта, рванул за ней. Несколько первых шагов дались тяжело — сказался результат падения — но уже в дверь я выскакивал, вполне оправившись.
Оказавшись на улице, заметил Элеонору, на удивление быстро убегающую по тропинке, протоптанной в рыхлом снегу. За ней, почти догнав, спешил Марио. Он уже протягивал руку, чтобы схватить беглянку за одежду, но тут колдунья резко дернулась в сторону, свернув в узкий переулок. Марио, не успев затормозить, пронесся мимо, а в следующий момент жалобно вскрикнул, поскользнувшись на не вовремя попавшемся льду. Ноги мужчины взлетели выше головы, сам он проделал кульбит, достойный выступления на спортивных состязаниях. С громкими проклятиями и глухим ударом он завершил падение, приложившись спиной о снежный наст.
Его стенания и чертыханья я выслушивал уже проносясь мимо и заворачивая в злосчастный переулок. Элеонора опережала меня на добрый десяток шагов, причем скорость старушка развила, на какую не всякая молодая девчонка способна.
Мы промчались таким манером половину проулка, я начал потихоньку задыхаться. И вдруг — выстрел! Пуля просвистела буквально возле головы, заставив непроизвольно вжать ее в плечи. А колдунья — она странно дернулась. Не готов поклясться, но показалось, что старуха увернулась от пули. Во всяком случае выстрелом ее не задело однозначно.
— Не стреляй! — с надрывом завопил я, окончательно сбивая дыхание.
На кой черт Марио вздумал палить? Мы же договаривались — без жертв! Горячая южная кровь, черт побери.
Элеонора уже почти добежала до конца переулка, когда на выходе с громким визгом затормозил фургон мехмобиля. Анжела молниеносно выскочила из-за руля и сделала шаг вперед. Девушка встряхнула руками, ее ладони окрасились багровым пламенем. Я-то знал, что это иллюзия, и такой трюк — максимум, на что сейчас способна заклинательница. Но беглянка об этом не догадывалась.