— Гюрза, повтори, связь почти на нуле.
— Я Гюрза! Нахожусь в квадрате двадцать два — семнадцать по карте шесть! Как поняли?!
— Какого беса ты туда забрался, твою мать? — радист перешел со стандартного радиообмена уставными фразами на обычный.
— Нет времени, Склон! Имею очень ценный груз! Нужна эвакуация!
— Понял тебя, Гюрза, сообщи уровень?
Связь стала немного лучше.
— Розовый дом. Не ниже. Прошу срочную эвакуацию!
— Твой район закрыт для вертушек, Гюрза! Ближайший квадрат — от первой отними одиннадцать. Как понял?
Даже с учетом того, что на обеих станциях стояла аппаратура ЗАС[47], радист на штабной станции не сказал прямо кодировку квадрата эвакуации. От первой отними одиннадцать — это значит квадрат одиннадцать — семнадцать. Топать туда — с учетом поправок на горные условия — километров двадцать пять.
— Склон, прошу квадрат ближе!
— Невозможно, Гюрза. Иди в указанный квадрат, вертушки там будут через восемь часов.
— Тебя понял, Склон. В воздухе хулиганят, сообщи соседям!
— Соседи уже поднялись, уже поднялись, Гюрза!
— Тебя понял. СК[48]
Лейтенант раздраженно сбросил с головы наушники.
— Старшой… — не по уставному обратился к нему подошедший Рад.
— Ну?
— Я поставил ОЗМ-ку. Если пойдут — будет сюрприз. Но по флангам ничего не сделать.
— Ускорить движение! Вперед!
Оторваться не удалось…
Хлопанье вертолетных винтов они услышали почти сразу после пролета Фантомов. Но звук этот не сулил дорогу домой — он сулил новые проблемы. Вертолеты шли со стороны Пакистана — значит, духи пошли ва-банк. Лейтенант слышал от других, что иногда наглость пакистанских ВВС доходит до того, что они высаживают духов с вертолетов на нашей (то есть на афганской) территории. Аттракцион был и впрямь смертельным, учитывая безраздельное господство в афганском небе советских и афганских ВВС. Тем не менее — такое лейтенант слышал не раз, а значит, это было правдой. Учитывая, как идут вертолеты, можно было предположить, что они попытаются высадить группу духов (а возможно и пакистанских солдат) впереди, по ходу движения группы. И отрезать тем самым спецназовцам путь домой. По крайней мере задержать до того самого момента, как из Пакистана подойдут боевые отряды и подтянут минометы. Тогда — хана без вариантов…
А вверху, в небе выводили песню моторы пакистанских истребителей, прикрывающих высадку десанта. Да, серьезно взялись…
— Шило, где мы?
— Нитку прошли… — прапор вытер лоб с повисшими на нем крупными каплями пота — а хотя хрен его знает… Ты здесь видишь пограничные столбы, старшой?
Граница и в самом деле не было делимитирована, что создавала сложности.
— Шило, слушай сюда! — лейтенант бесцеремонно ухватил своего замка за снаряжение, подтащил к себе — бери восемь человек и дуй вперед. Только — в дерьмо не вляпайся. Удаление — километр. Мы пойдем следом. Твоя задача — выяснить, где и чего нам ждать. Как только нарвешься — не лезь на рожон, отступай сразу. Мы успеем либо обойти, либо, если невозможно обойти — займем господствующую высоту и обозначим себя. Отступай к нам. Вместе — пободаемся!
Решение, принятое лейтенантом было опасным — но единственно верным. Деля группу на две, он давал шанс и тем и другим. Первые — да они рисковали, идя по тропе в половинном составе. Но — случись впереди засада, они могли отступить на заранее подготовленные второй группой позиции. Вторая группа могла занять господствующую высоту и успеть укрепиться — в лысых афганских горах это значило очень много, сверху вниз можно было расстреливать наступающих как в тире. Наконец, вторая группа могла сманеврировать и, обойдя засаду с фланга или тыла ударить как раз туда, откуда не ждут…
— Есть!
— Не вляпайся, братан! — лейтенант глянул прямо в глаза своему замку — не лезь на рожон, пацанов не положи.
— Да есть… — досадливо проговорил Шило — все мои за мной!
На засаду нарвались, когда лейтенант уже грешным делом подумал, что вырвались. Прошли больше десяти километров, столько же осталось до посадочной точки — и тут по нервам бичом хлестанула скороговорка пулемета где-то впереди. Секунда — и перекрикивая пулемет заговорили сразу несколько автоматов, не меньше десятка.
Черт… Немного еще.
Но самое худшее — это даже не автоматы, не гранатометные разрывы — почти сразу же с автоматами забасил, перекрывая автоматный лай, ДШК — самое страшное из того что было у духов. Его размеренный, глухой бас было не перепутать ни с чем. Пули пробивали все — броню БТР, дувал[49], кирпичную стену, любой бронежилет — все. У духов такое оружие было редкостью, оно обычно применялось в системе обороны укрепленных районов. Слишком тяжелое: чтобы нести его и боезапас нужно несколько ослов и как минимум два человека подготовленного расчета — не считая погонщиков ослов. Для того, чтобы выживать, духи должны были быть предельно мобильны, а с таким грузом далеко не уйдешь, попадешь под удар крокодилов или грачей[50]. Чтобы заставить духов взять с собой ДШК… должно было произойти что-то экстраординарное. И если Шило с пацанами напоролись на ДШК…
49
Дувал – это такая ограда, обычно примерно с человеческий рост или чуть ниже, сляпанная из глины и тростника. Обстрелы из-за дувалов, перемещение за дувалами с внезапными нападениями и быстрыми отходами – любимая тактика духов при бое в населенном пункте.