Марковичу внезапно пришло в голову, что все происходящее отдает дикостью. Если их допрашивают — то почему все трое находятся в одном помещении и слышат, кто какие показания дает? Чтобы согласовать показания? Так они и так бы успели их согласовать — потому что их не задержали, не держали в одиночках, почти никак не контролировали. Все происходящее означало, что им по-прежнему доверяют — иначе бы допрос велся бы совсем по-другому. Эта мысль подняла Марковичу настроение.
— Вопросы? — директор испытующе оглядел всех
— Вы раньше видели мистера Маллена, имели с ним какие-то дела? — тот самый, с бегающими глазками, «пронырливый»
— Нет, сэр — никогда не видел и не имел никаких дел.
Пронырливый пожал плечами — этот жест мог означать все что угодно…
— Хорошо — директор выждал время, понял что вопросов больше не будет и продолжил — теперь я хочу послушать мистера Куррана. Если вы подтверждаете сказанное ранее — то повторяться не стоит, начните сразу с событий в лагере Барбай.
— Верно, сэр, потверждаю. В лагере Барбай этот самый Маллен предъявил мне директиву, подписанную заместителем директора по операциям, в которой пакистанской станции предписывалось оказать содействие в переходе Малленом границы.
— Вы имеете в виду афгано-пакистанской границы?
— Да, именно ее. Я в соответствии с инструкциями — да и просто мне это все сразу не понравилось — запросил мистера Раттледжа, что мне делать. Через пару часов — не помню точно сколько именно, сэр — мистер Раттледж связался со мной и подтвердил, что Лэнгли дает добро на переход. Тогда я отправил этого Маллена вместе с караваном — его вела группа Барьялая, очень сильного и авторитетного полевого командира. Вернуться он должен был… послезавтра, сэр.
В самолете повисла тишина — только посипывала система вентиляции и едва слышно работал генератор вырабатывая ток для самолета, находящегося на стоянке с выключенными двигателями
— Но не вернулся — прервал молчание директор, подводя невеселый итог — мистер Маркович вам есть чего добавить ценного?
— Нет, сэр — покачал головой тот — я с этим Малленом только один раз в машине ехал. И все.
— Тогда подождите снаружи. Вам сообщат.
Когда за последним из проштрафившихся сотрудников закрылась дверь, директор посмотрел в сторону «пронырливого», тот снова пожал плечами, как бы говоря — а черт его знает…
— Хорошо. Я хочу услышать мнение каждого — на что это похоже?
— Больше это похоже на переход… — пробормотал Уорден, затягиваясь вонючей турецкой сигаретой
И тут директор, не особо эмоциональный, буквально взорвался…
— Какой переход, во имя Всевышнего — какой к чертям переход?! Какого хрена его понесло сюда?! Почему он не мог совершить это переход в любом другом месте — в Западном Берлине, в Австрии, еще где-нибудь, почему он не мог нанять скоростной катер в Майами и через час уже оказаться на Кубе, почему он тупо не пошел в советское посольство в Вашингтоне, ведь тогда мы ничего бы не смогли с этим сделать?! Какого дьявола ему понадобилось лезть в пасть ко льву?!
Директор в этот момент был похож на загнанного в угол клетки зверя — тяжелое дыхание, безумный взгляд. Сотрудники еще никогда не видели его в таком состоянии.
— Продолжаем, господа — Кейси справился с собой — первая версия, это сознательный переход на сторону противника. Еще версии?
— Вторая версия — то, что Маллен сошел с ума. Просто сошел с ума — и все.
Говорил тот самый, пронырливый — Джон Майерс, один из самых приближенных к Директору людей, бывший телерепортер. Придя к власти, директор привел в Управление немало людей, которые до этого никогда в разведке не работали и даже не знали, что это такое. Тот же Майерс — типичный репортер-борзописец, однако с его приходом в Управление, наконец-то появилось то, чего там отродясь не водилось — разведсводка, написанная нормальным, человеческим языком, при этом содержащая хоть какую-то определенную информацию — а не бесконечные возможные варианты, скрывающие полную оперативную беспомощность.
— Маллен проходил ежегодное обследование? — на полном серьезе спросил директор
— Да, сэр…
— Тогда вторая версия отметается как маловероятная. Еще версии?
— Возможно, Маллен решил самостоятельно провернуть какую-то операцию, не поставив в известность руководство? — предположил тот же Майерс
— Какую? Какую операцию он мог проводить в одиночку? Какую развединформацию можно добыть в этих проклятых Богом горах? В чем заключается смысл операции — в том, чтобы подставиться под пули спецназа?