Директор задумался…
— Знаете, Александр… — медленно проговорил он — меня беспокоит одно совпадение. Может это совпадение, а может и нет. Почему Маллен решил перейти именно в Афганистане? Может быть, он решил, что в Афганистане он как раз и найдет людей, которые поверят ему? А может, он точно знал, что такие люди есть, и находятся они именно здесь, в Афганистане? В этом во всем меня настораживает один момент. С конца тридцатых, с того самого момента как Сталин расстрелял всю свою военную верхушку, советская армия никогда по-настоящему не претендовала на то чтобы играть какую-либо серьезную роль в политике. И вот здесь и сейчас, в афганских горах может все измениться. Мы бьем своего врага — но тем самым мы делаем его сильнее. Русские создали силы спецназначения, если признать честно — лучшие в мире, нам до них далеко. Мы играем в шахматы — а эти ребята учатся тому как перевернуть шахматную доску с всеми находящимися на ней фигурами. Сначала у себя в стране. А потом очередь дойдет и до нас…
Посольство СССР в Демократической республике Афганистан. Кабул, бульвар Дар-уль-Аман
28 сентября 1986 года
— Давайте еще раз, товарищ лейтенант. От кого вы получили информацию о прохождении каравана?
Скворцов вспылил. Немудрено — по четвертому кругу повторять одно и тоже — нервы сорвутся у любого.
— Слушайте, я это повторяю уже пятый раз, сколько можно! От осведомителя я получил информацию, от осведомителя! Понятно вам? От осведомителя!
Он не знал, кто его допрашивает. То ли КГБшник, то ли особист[65] — да и какая разница. Допрос он и есть допрос. Скорее всего КГБшник, их представительство сидит в комплексе зданий посольства ССР, занимая целый квартал. Военные, занимающиеся активными действиями, сидят либо в частях рядом с подсоветными, либо в штабах своих частей, в пунктах временной дислокации, либо в здании Министерства обороны Афганистана. Сутулый, лысый очкарик с какими то странными очками на носу — все стекла какие то белесые, мутные и чтобы смотреть только небольшой кружок в самом центре. Черный, обсыпанный перхотью, совершенно здесь неуместный костюм.
КГБшник успокаивающе поднял руку.
— Спокойно, товарищ лейтенант, спокойно…Мы просто выясняем обстоятельства дела. Итак, получив информацию от своего осведомителя, вы…
— Принял решение и подготовил план операции — начал заново рассказывать Скворцов — утвердил у командира батальона. Как и полагается, известили «Экран». Договорились с соседями…
— Соседи это…
— Соседи это шестьдесят шестая мотострелковая бригада. Они должны были обеспечить наш выход.
— Еще вопрос. Источник был с вами на этой операции[66]?
— Нет
— Почему?
— Решение принято мной. Наличие неподготовленного человека в группе ставит под удар всю группу.
— Хорошо, дальше.
— Выдвинулись на дорогу, где должен был пройти караван, заняли позиции…
— Минуточку. Вы знали, что это территория Пакистана?
— Опять двадцать пять — лейтенант уже настолько устал что ему было не до политкорректности, тем более перед гражданским — это территория Афганистана, согласной той карте, какая была у меня.
— По пакистанской карте — это территория Пакистана
— По вашему я должен был воспользоваться чужой карой. Или вы считаете, что афганская карта неправильная, а пакистанская — правильная?
Этим вопросом Скворцов поставил допрашивающего в тупик. По сути, так и выходило, но допрос писался, и если потом прослушают запись, а при этом еще и будут присутствовать афганцы… то ему светит как минимум неполное служебное за такие слова…
КГБшник снял очки, положил их на стол. Подслеповато глянул на Скворцова.
— Конечно же нет, товарищ Скворцов, конечно же нет. Просто вы… как коммунист и воин Советской армии обязаны были предвидеть все возможные политические осложнения проведения операции у самой границы…
— Я воюю, а не предвижу политические осложнения!
В другое время и в другом месте за такой ответ и вообще за разговор в таком тоне со Скворцова бы уже сняли погоны и отправили служить куда-нибудь в Мухосранск. Но сейчас он чувствовал, что ничего ему не сделают, что он зачем то нужен — иначе бы его не мурыжили с пересказом одного и того же в пятый раз. Ничего ему не сделают — и можно дать себе волю. Да и … товарищ этот — погон он его не видел, должности-звания не знает, так что…
65
Особист – представитель особых отделов в армии, подчиняются Третьему управлению КГБ СССР. В Афганистане работало сразу несколько управлений КГБ, поэтому порой случался бардак.
66
Почему-то было принято, причем директивно, что на реализации развединформации всегда должен присутствовать источник. Частично это было правильно частично – нет. Если, к примеру ты сажаешь источник в самолет-спарку или в вертолет и он показывает где бомбить – наверное правильно. Иногда источник нужно взять с собой на случай, если подозреваешь, что он дал дезинформацию и хочет завести отряд в засаду. Но решение должен принимать командир группы каждый раз индивидуально – если источник будет просто тормозить группу, будет ей обузой – брать его на реализацию, конечно же, нельзя.