После поражения всех целей, дальше между собой, четверки против четверок, шестерки против шестерок, и максимум, максимум раскрытия возможностей сочетания мутаций, сочетания оружия и ребят и…
Бальта от мыслей отвлек шум. Сперва он даже не сориентировался, что это за звук. Потом хмыкнул. Таки не шутили, Логан действительно храпел. И так, не тихо, а по-настоящему громко и шумно. Раньше Бальт засыпал или раньше, или одновременно с Джеем — и не слышал столь забавные звуки. Сегодня же, заметив, что Бальт весь в мыслях, Логан просто лег спать. Ладно, звуки ему не мешают, надо еще раз пробежаться мысленно… Хотя да, мешают, отвлекают. Росомаха даже храпеть умудряется красиво. И сексуально. Хотя тьфу, что это с ним. Но мысль вернулась на тренировки, на движения Логана, эти когти, возникающие в миг, наносящие удар и прячущиеся, сам Росомаха, хищное большое животное. Бальтазар неслышно простонал и повернулся к соулу. Провел пальцами по плечу в неосознанной ласке и, конечно же, храп прекратился. Логан был тоже воином, и реагировал мгновенно на все вокруг и просыпался в секунду.
— Извини, что разбудил, — Бальтазар легким движением мгновенно навис над парнем, — но ты даже храпишь сексуально. Завтра у нас очень важный день. Не хочешь помочь соулу расслабить мозг за счет расслабления тела?
— Я и сам не прочь расслабиться, — усмехнулся Логан и, повалив Бальтазара на кровать, навис над ним.
***
Чарльз буквально влетел в кабинет, закрывая за собой дверь на ключ. Вид у него был то ли встревоженный, то ли возбужденный. Глаза горели, волосы растрепаны, а в руках письмо. Он подлетел к столику с виски и, открутив пробку, стал наливать жидкость в стакан, но руки мужчины тряслись и он проливал жидкость, письмо Чарльз предусмотрительно положил на столик рядом.
Лешнерр встал, забрал бутылку из рук соула и налил ему стакан, который тот моментально опрокинул и жестом попросил Эрика повторить. Эрик налил ему и себе и сел в кресло напротив уже усевшегося Чарльза и поставил стакан на стол, который разделял их с соулом. Чарльз, конечно, не был каменным и безэмоциональным типом таким как он, ведь он мог, к примеру, несколько часов наблюдать за тренировочным спаррингом ребят, и даже не шелохнуться, но у Чарльза всегда была идеальная выдержка, а тут… Произошло что-то явно из рук вон выходящее. Эрик даже забеспокоился.
— Эрик, — произнес уже спокойно Чарльз, — нам нужно очень серьезно поговорить. Прости, что не сказал раньше, но я хотел все проверить. Я должен был быть уверен в этом прежде, чем скажу вслух. Я никому и никогда не говорил о своих догадках, если бы я произнес их вслух, а они не подтвердились бы — это разбило бы мне сердце. Пока это было лишь в моей голове — это не было таким реальным. Лишь надежда, призрачная надежда. Ты должен помнить Стивена, моего наставника, мы пару раз были с ним у вас в Ордене, когда он готовил меня на свое место. Мне было шестнадцать и Стив взял меня с собой в городок на задание. Мы должны были поговорить с семьями детей у которых метка проявилась, понаблюдать за ними и, если понадобится, забрать. Ты же знаешь, что дети-мутанты могут жить в семьях, пока не проявятся их способности, но не все родители хотят этого и когда метка мутанта проявляется — они часто отказываются от детей. Там произошло то, чего я не ожидал. Мой рациональный наставник влюбился как мальчишка. Женщину звали Кларисса, у нее недавно погиб муж и остался новорожденный малыш на руках. Ее сыну был месяц и его звали Максвелл. А точнее, Максвелл Тревелиан, — усмехнулся Чарльз, а Эрик сперва не врубающийся в чем же суть переживаний соула, насторожился, — но три месяца пролетели быстро и любовь Стивена заявила ему, что выходит замуж, что не хочет портить жизнь сыну и себе, связавшись с мутантом. А через полгода мой наставник погиб. В том городке я оказался уже через четыре года, когда у трехлетнего Магнуса появилась метка мутанта. Я узнал Клариссу сразу, а она меня нет. Тогда у меня и родилась мысль, что Магнус может быть сыном Стивена, но я запихал ее куда подальше, но когда Бейн появился в Ордене — это стало преследовать меня. Ты знаешь, что все вещи мутанта после смерти сжигают, как и тело, чтобы никто не мог изучить его способности, его гены. В случае Стива тело, конечно, не сожгли, поскольку оно не было найдено, но ты и сам знаешь. Тест ДНК был нереален, но и рассказывать кому-то о своих предположениях я не хотел. И тогда я стал тайно изучать родословную Клариссы и того, кого Бейн считал отцом. Девять долгих лет я собирал все, что можно о их семьях и сегодня пришло последнее письмо. После него я с уверенностью могу сказать, что Магнус — сын Стивена, — закончил свой рассказ Чарльз, смотря на Эрика, — поскольку ни у Клариссы, ни у Джозефа Бейна мутантов в роду не было.
Эрик помолчал какое-то время, обдумывая услышанное. Он знал, как дорог был Стивен для Чарльза. Вспомнил тот ужасный день, который смог выпросить, как добирался до телепорта в городе на попутках, как отдал всю наличность за телепорт туда и обратно, ради двух часов с Чарльзом в Ордене мутантов. Когда друг написал ему, что Стивен погиб, Эрик смог примчаться к Чарльзу, чтоб два часа слушать его полубезумные рассказы о Наставнике и крепко держать за руку. Они тогда, кажется, выпили по бутылке виски на каждого, но когда он возвращался в Орден, он был трезв как стеклышко. Поэтому он отлично понимал, что в этой новости такого.
— Чарльз, — выдохнул он, оставляя стакан и перебираясь в кресло к соулу, — это же отличная новость, я не очень хорошо знал Стивена, но я думаю, Магнус будет рад узнать кто его отец, — он взял любимого за руку, сжимая в жесте поддержки.
— Я всегда относился к Магнусу не так, как к остальным, хотя он оправдывал это отношения. Став негласным лидером, пару раз чуть не погиб, развивая свои способности до максимума. Он так в этом похож на Стивена. И всегда готовый на все ради друзей. Бейн и лидером стал, потому что не боялся принимать решения, как в ситуации с мутагеном и Дорианом, — усмехнулся Чарльз, — но я не знаю, как ему сказать и как он это воспримет. Я думаю, что лучше после проверки и, наверное, при Максе. Максвелла это тоже так или иначе касается, — выдохнул Чарльз.
Эрик хмыкнул: — Ну ты же знаешь, что я не советчик в этих разговорах, твои ребята такие все особенные, странные, чувствительные, что мы договорились, что я, не деликатный мужлан, их не трогаю… Но ты-то знаешь Магнуса уже хорошо. Ты сможешь подобрать слова… Максу пусть сам Магнус скажет, кажется, тот парень, что был вроде бы отцом Магнуса недолго прожил в семье? Лучше пусть Магнус будет с соулом. Алек способен успокаивать Бейна как никто, не так ли?
— Джозеф ушел из семьи сразу, как проявилась метка Магнуса, — сказал Чарльз, — все оставшиеся семь лет до попадания в Орден о Магнусе заботился Макс. Поэтому и я думаю, что они имеют право узнать правду одновременно, но можно позвать их обоих с соулами. Дориан и Магнус тоже довольно близки. Или ты прав и пусть с братом Бейн поговорит уже сам. Я просто переживаю, что он возненавидит меня за то, что я не говорил ему о своих подозрениях. Магнус слишком дорог для меня, — произнес Ксавьер, — я впервые допустил столь фатальную ошибку, привязавшись к своему ученику больше, чем следует. Повторив модель моих отношений со Стивом. И я не знаю как выйти из этой ситуации лучше всего. Может, и вовсе поговорить только с Магнусом? Я не знаю, Эрик, казалось, что если мои догадки подтвердятся, то все будет просто. Но то, что обрадовало меня — не обязательно обрадует Бейна.
— Все может быть, — Эрик перевел взгляд на стену, — у мутантов самые серьезные проблемы с семейными отношениями. И как среагируют парни я бы не брался предсказать. И… — он вздохнул, — я же тебе говорил, я совершил ту же ошибку, привязавшись к Бальту. Я его знал с пяти лет. Веришь, пацаненка я видел чаще, чем его отец. Потому что в отпуск и на все свободные и входные дни я ездил к нему и проводил с ним время. А Ричард воевал без отдыха и отпусков. Сын нужен был ему лишь для галочки. А сам он пытался забыться в пылу сражений. Став постарше и поумнее, Бальтазар пытался крутить мной, пошли слушки, нехорошие слушки, я стал его наказывать за любую провинность намного строже, чем наказывал бы других… Но в то же время у него оставались привилегии. Я спарринговался только с ним, да еще с парой других командиров. И… да, я знаю, тебе это не нравится. Но это вполне себе достойное занятие для мужчин, сбросить пар, выяснить отношения, поставив друг другу пару синяков… ну или посерьезнее… — Эрик смущенно передернул перевязанным плечом. Бальт сумел вывихнуть ему руку, делая захват и бросая командира через себя. И то, что Эрик потом, наедине со своим соулом, радостно рассказывал о возросших способностях Бальта, нисколько не уменьшило тревогу Чарльза.